Власть загубила тысячи еврейских жизней, а результат был нулевым, в стране светская литература на иврите существовала, обучение языку в подполье продолжалось, ивритоязычные литераторы нелегально переправляли свои произведения за рубеж, и они публиковались в Израиле, США и других странах, где жила еврейская диаспора. 

Эдуард Гетманский

Еврейская советская литература (литература на иврите)

Еврейская литература в СССР, как и в Российской империи, развивалась по трем направлениям — литература на иврите, идиш и русско-еврейская литература. Все три ветви еврейской советской литературы жестоко притеснялись советскими властями, идеологическими установками и партийной цензурой. Разница была в градации времени, так ивритскую литературу запретили в первые годы советской власти, литературу на идиш сталинской «заботой» привели к тому, что она осталась без писателей и читателей, русско-еврейскую литературу так долго прессовали и стерилизовали, что писать писателям на еврейскую тему на русском языке было небезопасно для жизни. Историк С.М.Дубнов писал, что «О свободной еврейской литературе не могло быть и речи при слепом догматизме коммунистической церкви. Литература совершенно завяла под игом инквизиторской цензуры». Еврейская литература, как и еврейская пресса, составляла монополию власти. Еврейских писателей заставляли писать в рамках пресловутого соцреализма. «Художественное творчество стало предметом «социального заказа», власть заказывала автору написать рассказ или стихи на коммунистическую тему, и работа исполнялась, как шьется пара сапог по мерке. Преобладали невежество и бездарность, и, если показывалась искра таланта, она скоро гасла в атмосфере, лишенной кислорода и свободы».

У власти было множество средств направить еврейскую литературу в нужное русло, это жесткая партийная цензура, которая держала ее в черном теле, это террор по отношению к еврейским писателям, которым руководил лично Сталин, это личные «симпатии», которые он испытывал к евреям. Ни одного года, месяца и дня еврейская литература не находилась в спокойном состоянии, ее постоянно третировали, цензурировали и медленно, но верно, уничтожали. Многих еврейских писателей власть уничтожила в годы большого террора (1937-1939), большой урон нанесла Вторая мировая война, на фронтах которой многие литераторы сложили свои головы. После победы в войне Сталин не долго думал, как расправиться с евреями и еврейской литературой, повод долго искать не пришлось. Разгром Еврейского антифашистского  комитета в конце 1948 года положил начало, организованному сверху, искоренению всего еврейского в стране, в том числе и еврейской литературы. Произошло радикальное усиление государственного антисемитизма. Это был ответ сталинизма на стихийный всплеск массовой самоидентификации советского еврейства, последовавший вслед за образованием Израиля, и  присоединения этого государства к главному врагу СССР в послевоенном мире — империалистическому лагерю во главе с США. Советские евреи в глазах дряхлеющего диктатора все больше превращались в «пятую колонну» сионизма в СССР, стали своего рода заложниками холодной войны. Сталин решил запустить механизм форсированной насильственной ассимиляции, которая изначально была мучительной и отнюдь не бескровной. Основной удар был нанесен по национально-интеллектуальной элите советского еврейства, хранившей и развивавшей свою духовность, культуру и самобытность. Поскольку в руководстве ЕАК преобладали национальные писатели и поэты, главным объектом репрессивной атаки стала еврейская литература, которая всегда была излюбленной мишенью партийных идеологов. Причем «борьба с проявлениями еврейского национализма» в советской литературе велась всеми доступными для власти средствами.

Военное и послевоенное творчество еврейских писателей на идиш и иврите называлось «родимыми пятнами» сионизма, покоящегося на «идее воссоединения еврейства в одном государстве». Критике подверглись также те авторы, которые оказались «под влиянием религиозной мистики» и «раболепного» пиетета в адрес всемирно известных заграничных соплеменников (в частности Д.Н.Гофштейна в адрес Альберта Эйнштейна). Отец народов имел послушных  исполнителей, которые верно служили ему. Помимо заплечных дел мастеров из министерства государственной безопасности, деятельно в национальную стерилизацию еврейских литераторов включился активный борец с космополитами первый секретарь Союза советских писателей А.А.Фадеев, с его подачи были распущены объединения еврейских писателей в Москве, Киеве и Минске, закрыты литературные альманахи «Геймланд» («Родина») (Москва) и «Дер штерн» («Звезда») (Киев). Принцип  национальной однородности, положенный в основу организации объединений еврейских писателей был назван советскими идеологами ошибочным, а их деятельность националистической. Постановление Политбюро ВКП(б), подписанное Сталиным, явно опоздало, так как почти все ведущие еврейские писатели уже были арестованы, а кое-кто и расстрелян. Этот вопрос уже был успешно решен МГБ. Не остался в стороне и Главлит, который приступил к изъятию из библиотек и книготорговой сети книг арестованных еврейских авторов. Еврейской литературе был нанесен смертельный удар, от которого она уже никогда не оправится.

Подъём новой литературы на иврите в России начался после Февральской революции 1917 года, когда двуглавого имперского орла сменила двуглавая революционная власть (Временное правительство и Советы). Отмена цензуры и ограничений царского правительства вызвали усиленную деятельность издательств на иврите, выпускавших художественную и детскую литературу, а главным образом литературные журналы и альманахи. В 1918-1919 годах вышло в свет  188 изданий на иврите, из них 119 в Одессе, 25 в Москве и 18 в Киеве[i]. До сентября 1918 года в Москве издавалась с короткими перерывами ежедневная газета «Га-ам», в которой отводилось много места поэзии и художественной прозе, ее редактировали писатели и публицисты М.Гликсон, Ш.Черновиц, Бен-Цион Кац и М.Клейнман. Центром издательской деятельности на иврите стала Одесса, где выходил обширный  литературный альманах «Кнессет» под редакцией Х.Н.Бялика, появились альманахи «Решумот», «Эрец», «Массуот», а также журнал «Га-Шиллоах», в котором печатались произведения Х.Н.Бялика и Ш.Черниховского. Последним литературным журналом на иврите в Одессе был еженедельник «Баркай». В Петрограде были изданы два тома журнала «Ге-авар», посвященный истории евреев в России. В Москве в 1918 году вышли первые три номера крупнейшего ежеквартальника «Га-ткуфа», в котором публиковали свои произведения, как маститые писатели того времени (Д.Фишман и И.Кацнельсон), так и начинающие поэты и прозаики (Д.Шимони, М.З.Вольфовский, И.Лихтенбаум). Все они впоследствии продолжат свою литературную деятельность в Израиле.

Этот расцвет новой ивритской литературы  длился недолго. 1920-е годы стали периодом практически полного подавления бурно развивавшейся вплоть до последних лет гражданской войны литературы на иврите. Для ивритской литературы  гнет коммунистической идеологии был крайне тяжел, в этой атмосфере ивритоязычные писатели  начали покидать страну. Пиком их исхода стало 21 июля 1921 года, когда 12 наиболее известных ивритоязычных литераторов во главе с классиком новой литературы на иврите Х.Н. Бяликом репатриировались в Эрец-Исраэль. И хотя в каждой еврейской душе есть тоска по Земле Обетованной и горечь безродности, получилось по-лермонтовски: «Изгнаньем из страны родной, хвались повсюду как свободой».  В России остались лишь молодые авторы, искренне преданные советской власти, которые все еще были полны надежд, что для литературы на иврите будет найдено достойное место в советской литературе. Некоторые из них, даже будучи членами ВКП(б), считали язык иврит и литературу на нем, как им тогда казалось, последним, «что уцелело и должно быть спасено из мира обреченного на уход с исторической арены». Они верили, что запрещение иврита — результат временного недоразумения, которое в ближайшем будущем будет устранено. Литераторы, пишущие на иврите, в основной своей массе получили традиционное еврейское религиозное образование. Они с молоком матери впитали в себя как язык предков – иврит, так и еврейскую религию. Нельзя не согласиться с религиозным мыслителем и теоретиком сионизма Мартиным Бубером, что «Иудаизм явился аккумуляцией еврейской духовности»[ii].

Не понимая роли иврита для еврейской культуры, советская власть на генетическом уровне ненавидела иудаизм. Еще Спиноза показал, что иудаизм – это не только религия, но и теория еврейского государства, а законы Моисея играли роль конституции для него. Эти законы были изначально (впервые в мире, опережая остальные народы на тысячелетия) конституцией демократического типа[iii]. Этого ни царское правительство в свое время, ни советская власть не могли понять, да и вряд ли они этого хотели. Доктор философских наук  С.Э. Крапивенский подчеркивал, что иудаизм это не только религиозный канон и памятник культуры, но и концепция цивилизации. В этом существенное отличие иудаизма от более поздних, хотя и генетически связанных с ним религий (христианства и ислама), представляющих собой только религии[iv]. Но, как показало время, советскую власть совершенно не интересовали вопросы, связанные с еврейской религией и языком, особенно то, что они были базисом и неотъемлемой частью еврейской духовности и еврейской цивилизации. Власть жестко и непримиримо вела борьбу как с одним, так и с другим, в рамках  государственного антисемитизма, который то поднимался, то затухал в стране, но опытные реаниматоры из ЦК КПСС и КГБ постоянно поддерживали его в рабочем состоянии, умело использовали еврейский вопрос, как во внутренней, так и международной политике страны.

В начале 1920-х годов в Москве, Петрограде, Киеве и Харькове возникли кружки молодых ивритоязычных авторов, которым с известными трудностями удалось опубликовать крайне небольшим тиражом четыре литературных издания на иврите. С литературной точки зрения все эти произведения имели много общего с русскоязычным литературным потоком первой половины 1920-х годов. В поэтических произведениях присутствовала декларативность, преобладали маршевые ритмы Маяковского, блоковский символизм и есенинская «хулиганщина». Еврейская литература не могла развиваться вне рамок нарождавшегося соцреализма. Ценность опусов еврейских писателей в то время определялась, прежде всего, тем, что это были последние литературные произведения на иврите, опубликованные в СССР[v]. Ивриту в стране перекрыли кислород, запрещали его изучать, писать, читать и говорить на нем. Причем это не была разовая акция, это был одним из тщательно продуманных и организованно проводимых в жизнь элементов государственной политики партии и государства в еврейском вопросе. Ивритские писатели неоднократно обращались к властям за разрешением проводить литературные чтения и издавать литературно-художественные журналы на иврите. В этом они нередко получали поддержку ряда известных писателей и других деятелей культуры, в частности М.Горького. Но в стране находились силы, которые блокировали эти инициативы. К концу 1929-х годов  тщетность таких попыток стала очевидной. В дальнейшем некоторые из молодых ивритоязычных писателей эмигрировали из СССР, это И.Бат-Мирьям (Железняк), Дон Пинес, А.И.Карив (Криворучка). В 1960-1970-х годах публиковали свои произведения в Израиле, а затем эмигрировали из Советского Союза Ицхак Каганов, Б.П. Гапонов, И.Б. Минц и М.И. Занд. Остановимся на творчестве этих еврейских литераторов.

Еврейская поэтесса Иохевед Бат-Мирьям (Железняк) (1901-1980) училась в университетах Одессы и Москвы. В 1928 году переехала в Эрец-Исраэль.  Печаталась в журналах «Га-Ткуфа», «Турим», «Махбарот лэ-сифрут». Она автор многих лирических стихов, лауреат Государственной премии Израиля (1972). Политический и общественный публицист Дон Пинес (1900-1961) учился в иешивах Слонима, Вильны, Екатеринослава, затем в университетах Москвы и Харькова. А годы революции и гражданской войны руководил отрядами самообороны в Почепе, Екатеринославе и Орле. С юных лет Пинес участвовал в сионистском движении, в 1921-1930 годах был генеральным секретарем движения «Ге-Халуц» в России и на Украине, был редактором его издательства. В 1925-1928 годах был также редактором московского журнала «Ге-халуц». Пинес неоднократно подвергался арестам, в 1926 году был осужден на три года ссылки. В 1930 году эмигрировал в Эрец-Исраэль. Литературную деятельность начал в 1916 году с рассказов на иврите. Печатался на иврите, идиш и русском языке в периодических изданиях СССР, США и Израиля. Пинес автор нескольких публицистических книг, биографий А.Ш. Либермана, М. Гесса и Н. Сыркина. Историк, востоковед  Михаил Исаакович Занд (р. 1927) окончил филологический факультет МГУ. Его отец был репрессирован в 1937 году, осужден на 10 лет и скончался в заключении в 1945 году. Михаил Исаакович Занд в 1951-1954 годах был узником сталинских лагерей. В 1968 году Занд участвовал в петиционной компании вокруг «процесса четырёх» (Дело Александра Гинзбурга, Юрия Галанскова, Алексея Добровольского и Веры Лашковой – один из известных политических процессов против диссидентов в СССР – активистов самиздата). М.И.Занд был автором самиздата и активистом еврейского эмиграционного движения. С 1971 года Занд живет в Израиле, профессор Еврейского университета в Иерусалиме. Основное направление его исследований иранистика, арабистика и гебраистика. Пишет стихи на иврите, известно его стихотворение «Прости», положенное на музыку Ц.Бен-Пората, оно пользовалось популярностью, как выражение борьбы советских евреев на право алии.

Писатель и литературный критик Абрагам-Ицхак Карив (Криворучка) (1900-1976) учился в иешивах и учительской семинарии в Одессе, окончил физико-математический факультет МГУ. С 1925 года публиковал стихи на иврите в Эрец-Исраэль, куда и уехал в 1934 году. Работал преподавателем, стал известен своей резкой критикой писателей Гаскалы, в основном Менделе Мойхер-Сфорима, которого Карив обвинил в искажении образа еврея Восточной Европы и «самоненавистничестве». Образы евреев в его прозе и поэзии – это романтическая ностальгия по ушедшему еврейскому миру Восточной Европы. Он перевел на иврит Л.Н.Толстого, Ф.М.Достоевского, А.И.Куприна и А.К.Толстого. Поэт Ицхак Каганов (Каган) (1904-1978) учился сначала у деда-раввина, затем в хедере и талмуд-торе, увлекался ивритом и еврейской литературой. В 1921 году поступил в Петроградский университет, где проучился два года. В 1926 году вышла первая и единственная в СССР публикация Каганова – мистическая поэма «Фрагменты». Отойдя от литературной деятельности, работал учителем в еврейской школе, учился в театральной студии С.М.Михоэлса в Москве, был режиссером театров в Симферополе и Днепропетровске, затем в русских театрах. Во время войны был на фронте командиром артиллерийской батареи. В 1947 году вернулся к литературному творчеству. В 1948 году вместе с группой еврейских писателей и деятелей культуры арестован по обвинению в принадлежности к «националистической сионистской антисоветской организации» и осужден сначала на 10 лет, затем приговорен к расстрелу, замененному 25 годами заключения. В 1955 году был освобожден. Находясь в заключение, создал 480 стихотворений на иврите, которые запомнил без записи, а также размышлений об истории, судьбе и сущности еврейского народа. Весь этот материал был  издан спустя 20 лет в Израиле. С 1976 года жил в Израиле, где вышел его поэтический сборник «Гласом шофара» и книга «Учение о сокровенном».

Израиль Борисович Минц (1901, по другим данным 1904-1989) в 1920-х годах был членом молодежной  сионистской организации «Ге-Халуц». В 1922 году был арестован, вскоре освобожден. В 1923 году был снова арестован и выслан из СССР, жил в Эрец-Исраэль. С 1931 года в Париже, учился на инженерных курсах и работал на строительстве метро. Вскоре вернулся в СССР, где уже дважды арестовывался, и работал на строительстве метро в Москве. В середине 1930-х годов был арестован в третий раз. После лагерей и ссылки вернулся в Москву, активно участвовал в подпольном сионистском движении. Минц переводил с иврита на русский язык для еврейского самиздата и преподавал иврит первым учителям иврита в Москве. С 1973 года жил в Израиле, где опубликовал множество статей в израильских газетах на иврите и русском языке. Минц занимался переводами, в 1982 году написал воспоминания «Белая тюрьма». Переводчик и лексикограф Борис Пантелеймонович Гапонов (Дов) (1934-1972) жил в Кутаиси, изучал иврит под руководством деда-раввина, позже изучал персидский язык в Институте восточных языков при МГУ (ИВЯ). С начала 1960-х годов занимался переводами с грузинского и русского языков на иврит. В 1969 году опубликовал в Израиле перевод поэмы грузинского поэта XII века Шота Руставели «Витязь в тигровой шкуре», за что получил в 1970 году премию имени Ш.Черниховского. С 1971 года Гапонов жил в Израиле, где был издан его перевод романа «Герой нашего времени» М.Ю.Лермонтова. В неизданном наследии Гапонова значительный интерес представляют большой фразеологический словарь иврита, над которым он работал 15 лет и переводы лермонтовских стихов.

Еврейские поэты и публицисты на иврите Б.М. Вайсман, Цви Плоткин, Н.Ш. Шварц, Г.И. Прейгерзон, Абрам Фриман, Элиша Родин, Хаим Ленский, Бат-Хама  (Малка Шехтман), Арон Олин, Шмуэль Лотем не уехали за границу и остались в Советском Союзе. Иногда их произведения публиковались (подчас под псевдонимами)  в ивритоязычных изданиях Палестины, США, Польши и Литвы, а большинство писалось «в стол» или распространялось в рукописных копиях. С 1934 года на ивритских писателей обрушились репрессии, многие из них в 1937-1938 годах были арестованы и погибли в лагерях. Однако ивритская литература в СССР так и не была окончательно разгромлена. Несмотря на отрыв от центров новой литературы на иврите, язык писателей на иврите в Советском Союзе  богат и разнообразен, а манера письма мало, чем отличается от стиля таких классиков новой литературы на иврите как М.И. Бердичевский, И.Х. Бреннер и Д. Фишман. Более того, некоторые произведения Х. Ленского, А. Фримана и Э. Родина вошли в золотой фонд новой литературы на иврите. Рассмотрим страницы жизни и литературное творчество этих ивритоязычных советских писателей.

Барух Мордехай Вайсман (1887-1966) писал на идиш и иврите. В начале 1910-х годов был учителем иврита в еврейских религиозных школах в Бессарабии. В 1917-1919 годах жил в Одессе, сблизился с Х.Н.Бяликом и Ахад Га-Амом. В середине 1920-х годов перебрался в Киев, где работал в еврейских школах. Вайсман был горячим поклонником советской власти, активно публиковался в советской прессе, где в основном выступал с антирелигиозных позиций, что было мило партийной цензуре. В 1933 году он переехал в Биробиджан, где преподавал в педагогическом техникуме, во второй половине 1930 годов вернулся в Киев. В годы Второй мировой войны провел в эвакуации на Волге и в Сибири. В 1952-1956 годах вел на иврите дневниковые записи, они имели характер писем к будущему читателю. В конце 1955 года эти дневниковые записи поступали различными путями в Израиль, где и были опубликованы. Хотя авторство Вайсмана оставалось неизвестным советским властям, он в 1957 году (в возрасте 70 лет) был арестован и осужден на пять лет лагерей за сионистскую деятельность. В 1960 году Вайсман был освобожден по старости и болезни и поселился в Боярке близ Киева. Авторство Вайсмана было раскрыто в печати Израиля лишь через год после его смерти. В 1983 году вышло новое издание записей Вайсмана под названием «Ивритский подпольный дневник». Писатель Цви (Григорий) Плоткин (до 1917 года Моше Абрамсон или Абрамзон, псевдоним М. Хьег) (1895-1968) писал на иврите. После 1917 года служил в рабочем Совете Феодосии, затем в Красной Армии. С 1922 года учился в Московском институте востоковедения, совмещая учебу со службой в армии. В 1925 году был исключен из института, в 1927 году уволен из армии за участие в подготовке  и издании в 1926 году литературного сборника на иврите «Брешит» («В начале»). В 1930-х годах Плоткин опубликовал в Эрец-Исраэль главы из романа «Станции» и «Письма из Москвы». В 1941-1945 годах был переводчиком на фронте. В 1948 году был арестован, обвинен в сионистской деятельности и приговорен к 15 годам заключения. Вернувшись в Москву в 1956 году, через три года опубликовал под псевдонимом Ш.Ш. Рон книгу «Оттуда». Вайсман переводил на иврит Б.Л. Пастернака.

Поэт Нахум Шоломович Шварц (1888-1938)  окончил медицинский факультет Петербургского университета и работал врачом-психиатром. В 1920-х годах занимался выявлением и изучением психологических особенностей евреев. Одновременно в 1921-1923 годах преподавал иврит в Петроградском институте высших еврейских знаний. С начала 1920-х годов участвовал в работе ОПЕ   (Общество для распространения просвещения между евреями в России) и Еврейского историко-этнографического общества. Писал стихи на иврите. Известна его поэма «Голос братьев моих вопиет», посвященной судьбе евреев России в годы гражданской войны. В конце 1937 года был арестован по обвинению в контрреволюционной сионистской деятельности. Научная деятельность Шварца была оценена властью как проявление расизма и пропаганды фашистских идей (сталинское правосудие не брезговало ничем, даже такими абсурдными обвинениями). В 1938 году поэт Шварц был приговорен к восьми годам лишения свободы  и умер во Владивостокском пересыльном лагпункте Севвостлага.

Писатель Григорий (Цви-Гирш) Израилевич Прейгерзон (пс. А. Цфони) (1900-1969) в 1913-1914 годах учился в тель-авивской гимназии «Герцлия». Приехав на каникулы в Шепетовку, юноша вынужден был остаться на Украине из-за начавшейся войны. Он окончил гимназию в Одессе и Московскую горную академию. Защитив кандидатскую диссертацию, был доцентом  в родной академии и начальником кафедры в Карагандинском угольном институте. Свои  первые рассказы о жизни евреев в черте оседлости опубликовал в зарубежных журналах и сборниках на иврите. В годы Второй мировой войны написал роман об уничтожении евреев на Украине. В 1949 году писатель был арестован и приговорен к 10 годам лагерей по обвинению в «еврейском буржуазном национализме» (эта статья была чрезвычайно популярна в КГБ). После освобождения в 1956 году он вел научную и педагогическую работу и продолжал писать о судьбе евреев в годы войны, о тюрьме и ГУЛАГе, о «деле врачей». В 1965 году Прейгерзон тайно переправил в Израиль свои произведения, где они были опубликованы. Ивритоязычному читателю хорошо известны произведения писателя «Когда угасает светильник», «Вечный огонь», «Муки имени», «Неоконченный рассказ», «Дневник воспоминаний». На русском языке в иерусалимском журнале «Возрождение» была опубликована его повесть «Пенсионеры».

Писатель Абрам Фриман (1890-1953) родился в состоятельной семье, получил традиционно еврейское религиозное и домашнее светское образование. Учился в одесской гимназии, тогда же познакомился с Х.Н. Бяликом, который принял деятельное участие в становлении Фримана, как писателя. Годы гражданской войны провел в родном местечке, где после жестокого погрома погибли его отец, младшие братья и сестра. В 1923 году переехал в Москву, где работал служащим, с 1926 года жил в Одессе, где перебивался случайными заработками и уроками иврита. В 1934 году Фриман оказался в тюрьме во время массовых арестов сионистов в Одессе, но был отпущен, как непричастный к политической деятельности, но в 1936 году был арестован вторично и сослан в ссылку в Челябинскую область. Лишь в 1946 году ему разрешили жить на Украине, и он поселился в Осипенко (Бердянск), где жили его родственники. Первые публикации Фишмана на иврите появились в 1917 году в газете «Га-Шилоах». Его перу принадлежит роман-эпопея «1919», который издавался при жизни автора частями (первая часть в 1931 году в Тель-Авиве, вторая часть в 1935 году, там же, третья часть — в 1968 году, там же, четвертая часть не найдена). Роман посвящен погромам и еврейской самообороне на Украине в годы гражданской войны.

Поэт и публицист Элиша (наст. имя Авром-Эля) (Абрам Моисеевич) Родин (1888-1946) учился в хедере, впоследствии работал бухгалтером. В 1905-1907 годах был активным участником революционного движения в Литве, Белоруссии и Польше. Первые произведения писал на идиш, считая его языком еврейской культуры. Издал сборники стихов «Стихи и поэмы», «Героизм» и «Из двух источников». В конце 1920-х годов, когда в России был запрещен иврит, Родин в знак протеста стал писать только на этом языке.  Его исключили из Союза писателей СССР, и до конца своей жизни он оставался под наблюдением НКВД и КГБ. Время от времени он подвергался многочисленным допросам, и лишь нервное заболевание спасло его от ареста. Ради заработка Родин нередко был вынужден заниматься любой работой, в частности по ночам убирать тоннели метро. Он участвовал в работе подпольного семинара для учителей иврита (Москва). Стихи Родина нелегально пересылались в Эрец-Исраэль, где публиковались в газетах «Давар» и «Га-Арец». В 1938 году в Тель-Авиве был издан родинский сборник стихов написанных на иврите «На чужбине». Стихи Родина проникнуты любовью к языку Библии и к древней земле отцов, политика насильственной ассимиляции, обрекающая молодое поколение  советских евреев на забвение своих истоков, угнетает его. В таких условиях бессмысленно было писать стихи на иврите (это было чревато опасными для жизни последствиями), но поэт продолжал писать, подчиняясь внутреннему голосу, несмотря на то, что ивритских писателей «вырубали, как лес».  Родин писал: «Я последний ивритский поэт Советского Союза»[vi]. В 1942-1946 годах он перевел с идиш на иврит стихи советских еврейских поэтов. После гибели на фронте сына Григория поэт написал цикл элегий «Сыну», изданный в 1943 году в Тель-Авиве. Родин автор  ряда интересных литературоведческих очерков, посвященных творчеству Х.Н. Бялика, Менделе Мойхер-Сфорима, Генриха Гейне и Боруха Спинозы. С полемическим блеском написана его статья «Шейлок и Янкель», посвященная образу еврея в русской литературе.

Поэт Хаим Ленский (1905-1943)  получил традиционное еврейское религиозное образование в доме деда. После его смерти в 1921 году переехал в Вильно, где окончил учительский институт. Осенью 1923 года нелегально перешел польско-советскую границу и в конце 1924 года добрался до Баку, где работал его отец горным инженером. Там юноша преподавал иврит, публиковал стихи и рассказы на идише. В 1925-1934 годах Ленский работал в Ленинграде рабочим-металлистом в еврейской артели «Амал». Его стихи печатались в это время в Эрец-Исраэле в литературных альманахах. Х.Н. Бялик высоко ценил творчество Ленского и до конца своей жизни не оставлял попыток вызволить его из СССР. Любовь и преданность Ленского ивриту отмечены жертвенностью. Отлично понимая, что ждет его  в Советском Союзе за творчество на иврите, он сравнивал себя с одиноким зверем, затравленным врагами. Погибая в муках, он называет себя «последним поэтом, пишущим на иврите в чужой земле»[vii]. В 1934 году поэт был арестован и приговорен к пяти годам лагерей за «контрреволюционную деятельность» (то есть за сочинение произведений на иврите и пересылку их за границу). Ленский прошел многие сталинские тюрьмы и лагеря. После освобождения в 1939 году он поселился в Малой Вишере. Но власть не забыла о поэте, в 1941 году он был вновь арестован и отправлен в лагерь. Сведения о Ленском обрываются 1943 годом.  Он перевел на иврит «Мцыри» М.Ю.Лермонтова, перевел на иврит значительную часть эпоса вогулов (народа манси) «Книга тундры», написал поэму «В снежный день» и ряд баллад. Поэзии Ленского свойственна музыкальность, конкретность образов, красочное изображение пейзажей, точность в описании быта, особенно лагерного. В его лирике ощутимо влияние Пушкина, Есенина и Гейне. В мартирологе еврейских писателей и поэтов, писавших в Советском Союзе на иврите, Ленский занимает особое место.

Но не только светская литература на иврите выходила в СССР в 1920 годы, издавались также на иврите религиозные тексты и сочинения. Они печатались как в частных и кооперативных, так и в государственных типографиях, преимущественно на коммерческой основе. В основном это были переиздания молитвенников, пасхальные еврейские религиозные календари. Появилось также несколько раввинских сочинений, в том числе ленинградского раввина Д. Каценельбогена. Раввины И.  Абрамский и Ш. Зевин издали два выпуска журнала «Ягдил Тора», (единственный печатный орган раввинистической литературы), посвященного талмудическим исследованиям. Последнее религиозное издание вышло из печати в 1929 году, это был еврейский религиозный календарь. «Антиивритизм» был официально узаконен властью, он был частью государственной политики. Советская власть сделала все, чтобы на корню уничтожить новую ивритскую литературу, сам язык иврит – носитель древней еврейской культуры и ивритоязычных советских литераторов. Фактически после ареста и ссылки в лагеря Хаима Ленского, Абрама Фримана и других гебраистских литераторов ожесточение против ивритской литературы, как культурного компонента сионизма (по мнению властей), достигло в Советском Союзе своего пика. Наглядным индикатором  такого отношения стало поведение еврейских писателей-коммунистов. Один из них «пролетарский поэт» И.С. Фефер, вошедший в августе 1934 года в президиум, созданного тогда Союза советских писателей СССР, так высказался на I съезде этой творческой организации об известном ивритском поэте: «Возьмите Бялика – этот крупный талант в течение последних двух десятков лет ничего не дал. Перед смертью он заявил, что гитлеризм является спасением, а большевизм – проклятием еврейского народа»[viii] ⁸. Советская власть умело стравливала между собой еврейских литераторов, главное для нее было получить нужный результат, и она этого добилась, к середине 1930-х годов ивритская культура в стране почти полностью была уничтожена.  

 Условия для писателей ивритской литературы были созданы несовместимые с жизнью, часть сумела эмигрировать из Советского Союза и осесть в основном в Эрец-Исраэль, часть, лелея надежду на благоразумие властей, изучала, преподавала и писала на иврите, вопреки запрету власть предержащих. Суд был скорым и жестоким. Многие ивритоязычные литераторы были репрессированы, многие бесследно  сгинули в тюрьмах и лагерях, а те, кто сумел выжить, вернулись к жизни, и в основной своей массе продолжили литературное творчество на иврите. Это была опасная для жизни игра c властью в русскую рулетку, советская власть и не думала давать каких-либо послаблений, она жестко и неотступно  преследовала авторов, пишущих на иврите. Так было в кровавые годы  большого террора (1937-1938), так было после Второй мировой войны, когда многие выжившие на фронтах войны с фашизмом писатели, пошли по этапу за свою «антисоветскую деятельность», которая заключалась в том, что они писали, говорили и мыслили на языке предков, древнееврейском языке Библии. Но как бы советская власть не душила и не глумилась над советской ивритской литературой, она жила, творила и выживала в борьбе. При этом она обогащала мировую литературу на иврите блестящими произведениями советских еврейских писателей. Это была еврейская литература тех авторов, кто сгинул в сталинских лагерях, кто погиб на фронтах второй мировой войны, кто был уничтожен в превращен в лагерную пыль после войны, кто чудом уцелел в этой кровавой мясорубке сталинского террора.

На иврит, который существует уже свыше 3000 лет, на ивритскую литературу покушались многие цари, короли и императоры, христианская церковь, фашисты, коммунисты и еще бог знает кто, всех не перечислить, язык, запрещали, книги на иврите жгли, ивритоязычных писателей травили и гноили в тюрьмах и лагерях. С веками ничего не менялось, иврит, евреи, их литература, да и все, что было связано с ними, всегда во все времена вызывало неприятие властей, но язык Библии не только не умер, он как феникс из пепла возродился и остался языком общения древнего народа. Произошло чудо, которого никогда не было в истории человечества – иврит, долгие века считавшийся мертвым языком возродился в качестве естественного  живого языка – языка повседневного общения целого народа. Он потому и возродился, что он был нужен евреям. Но в Советском Союзе власть не захотела понять этого и как это часто бывало, приняло волевое решение запретить литературу на иврите, а чтобы еврейским писателям было неповадно заниматься  литературным творчеством их  стали травить, судить и физически уничтожать. Власть загубила тысячи еврейских жизней, а результат был нулевым, в стране светская литература на иврите существовала, обучение языку в подполье продолжалось, ивритоязычные литераторы нелегально переправляли свои произведения за рубеж, и они публиковались в Израиле, США и других странах, где жила еврейская диаспора. Запрещенная советская литература на иврите пробивалась через идеологические препоны, тюремные застенки и инквизиторские притеснения на Запад, о ней знали, ее читали, она была составной частью мировой ивритской литературы, которая получила всемирное признание.

Примечания

[i] Краткая еврейская энциклопедия. Т. 2. Иерусалим, 1982. С. 629.

[ii] Бубер М. Беседы о еврействе. // Бубер М. Избранные произведения. Иерусалим, 1989.

[iii] Перельман М., Амусья М. Барух Спиноза. // Новости недели — Семь дней. 20 марта 2003 года. С. 10.

[iv] Крапивенский С.Э. Еврейское в мировой культуре. М., 2007. С. 43.

[v] Краткая еврейская энциклопедия. Т. 8. Иерусалим, 1996. С. 179.

[vi] Краткая еврейская энциклопедия. Т. 7. Иерусалим, 1994. С. 240.

[vii] Краткая еврейская энциклопедия. Т. 4. Иерусалим, 1988. С. 783.

[viii] Первый Всесоюзный съезд советских писателей. Стенографический   отчет. М., 1934. С. 167.