Но если «Вьюгу. Ночь…» написал не Коренев, то кто мог написать это стихотворение после его смерти? Если это окажется неизвестным, то могут появиться подозреваемые. Поэтому Рахлин прав в том, что Красиков должен был доказать авторство Коренева, а пока он считает, что Красиков этого не доказал.

Виктор Жук

Ответ на статью Ф. Рахлина «Что есть истина?»

Отклик на мою статью «Ответы на обвинения в статье Ф. Рахлина «Анти-Жук…»

«Так почему же Красиков в течение четверти века не публикует доказательств авторства Коренева? На этот важнейший вопрос напрашивается один ответ: не может».

«Читателям моей статьи «Посмертная кампания «за правду» против Иона Дегена», опубликованной в 2017 г. в «Семи искусствах» Евгения Берковича и в 2018 г. в «Частном Корреспонденте» Ивана Засурского (со ссылкой на «Семь искусств»), важно будет прочесть ответы Ольги Кореневой и Михаила Красикова на все аргументы против авторства Александра Коренева стихотворения «Мой товарищ, в смертельной агонии…», опубликованные в этой статье».

Статья Феликса Рахлина с претенциозным названием «Что есть истина?» в этом номере журнала посвящена в основном его самооправданию как автора статьи «Анти-Жук или случай т. н. вранья», посвященной моей статье «Посмертная кампания ″за правду″ против Иона Дегена». И совсем немного статья «Что есть истина?» посвящена проблеме авторства стихотворения «Мой товарищ, в смертельной агонии…», известного как стихотворение Иона Дегена. Это авторство оспаривается харьковским литературоведом и поэтом М. Красиковым как «фольклорный вариант» стихотворения «Вьюга, ночь…», впервые опубликованного им как стихотворение поэта Александра Коренева в посмертной книге последнего «Черный алмаз». И хотя Рахлин отмечает, что не является «сторонником версии Красикова» об авторстве Коренева, он пишет: «И все-таки не могу считать вопрос (об авторстве ― В.Ж.) исчерпанным».
Сначала остановлюсь на самооправдании Рахлина, а затем на аргументах против авторства Коренева.

1. Рахлин утверждает, что он писал статью «Анти-Жук…», «тщательно избегая прямых оскорблений», но «сознательно не стал избегать негодных» приемов, «в моральной неприемлемости которых сам и признался». Он заканчивает свое довольно длинное самооправдание словами: «В заключение от всей души прошу г-на Виктора Жука, в случае, если он всё-таки обижен моими «высокохудожественными» средствами самозащиты, простить меня: задеть ― хотел, обидеть ― нет». (Выделено Рахлиным ― В.Ж.).
Рахлин отмечает: «Более того: мой визави сам признаёт «высокохудожественную язвительную форму», в которую облечён мой материал». Увы, Рахлин не понял, что в моем тексте «высокохудожественная форма» ― это ирония. Ничего «высокохудожественного» в статье «Анти-Жук…» я не увидел. Эта часть самооправдания Рахлина мне безразлична и остается на совести автора. Но его самооправдание не сводится только к странной формуле «задеть ― хотел, обидеть ― нет».

2. Рахлин пишет: «Более того, теперь спрашивает: а отчего же я не подумал, каково теперь вдове Иона Лазаревича? Признаюсь честно: о ней тогда просто не знал!» (Выделено Рахлиным ― В.Ж.). Это легко проверить. В статьях Рахлина на сайте «Проза.ру», а именно «9 мая 2005 Еврейский смельчак И. Деген, ч. 2-я» и «5 июля 2017 г. Ион Деген, ч. 4-я. Секрет Полишинеля» сказано, что Ион Деген подарил ему свою книгу «Уцелевшие стихи». А на первой странице «Секрета Полишинеля» дана фотография жены Иона ― Люси, и Иона Дегена с надписью «С Люсей, единственной, незаменимой» и текстом Рахлина: «Фото Л. Бородулина (из подаренной мне автором книги «Ион Деген. Уцелевшие стихи. ― Израиль, 2003 г.)». Следовательно, Рахлин узнал о жене Иона Дегена при его жизни, по крайней мере тогда, когда получил от него эту книгу в подарок. Кроме того, в другой своей статье «Иону Дегену ― к его 85-летию» (на сайте «Стихи.ру») Рахлин пишет о Дегене: «В начале 70-х <…> репатриировался с семьей в Израиль». Следовательно, Рахлин и тогда знал, что у Дегена есть семья.
Так что признание Рахлина, что, когда после смерти Дегена публиковалась его статья «Об одном стихотворении» в «Еврейском камертоне» и «Проза.ру», он не знал о существовании жены Дегена, увы, не соответствует действительности.

3. Теперь о термине «Плагиат» в самооправдании Рахлина. Он пишет: «В ответе на ″Анти-Жук…″ мой оппонент правильно отмечает, что,

«употребляя слово плагиат, каждый из нас вложил в это понятие своё содержание. Но в том-то и дело, что так спорить нельзя! Мы не договорились о едином, признаваемом обоими, смысле этого термина. Я и в самом деле понимаю его как юридический (кстати, в соответствии со значением слова (от латинского plagio ― похищаю). То есть, употребляю это слово исключительно в криминальном смысле».

Для начала отмечу, что Рахлин ошибочно пишет, что он употребляет слово «плагиат» исключительно «в криминальном смысле». Слово в криминальном смысле ― это не термин из статьи Уголовного кодекса, а слово из криминального сленга, жаргона, из словаря уголовных терминов. Правильно было бы сказать, что он употребляет это слово исключительно в юридическом смысле.
Даже, если бы я был знаком с Рахлиным, я бы не стал договариваться с ним, да и ни с кем другим в каком смысле мне употреблять слово «плагиат». Я употребил это слово в более широком смысле, чем юридический ― так, как это принято в серьезных литературных журналах и в качестве примера привел статью Омри Ронен в известном и уважаемом журнале «Звезда», СПб, 2009, № 3. Рахлин просит «обратить особое внимание» на его маленькую работу «Плагиат». Я посмотрел эту работу. В ней приводится немало любопытных примеров заимствования, иллюстрирующих позицию Рахлина. Но эта его работа не запрещает использование слова «плагиат» в более широком смысле, чем юридический. Отмечу, что в послесловии «ОТ РЕДАКЦИИ» («Еврейского камертона») к статье Рахлина «Об одном стихотворении» сказано: «Три финальные строки (вольно или бессознательно заимствованные у Коренева)…», что соответствует понятию плагиат в смысле более широком, чем юридический термин «плагиат».

4. Рахлин пишет: «Меня, однако, сильно задело включение г-ном В. Жуком моей персоны в круг предполагаемых им сторонников «версии М. Красикова».
Нет, я не включил Рахлина в круг сторонников версии Красикова. Вот что написано в моей статье в разделе о роли Рахлина: он

«отмечает, что, хотя стихотворение Дегена гораздо сильнее, чем Коренева, и что он сам считает (пока) автором Дегена, но, тем не менее, он допускает авторство Коренева и плагиат Дегена».

Ниже в том же разделе:

«Роль Рахлина в этой истории неприглядная: он вытащил на свет божий мало кому известный малотиражный посмертный сборник Коренева, утверждающий авторство ″Валенок″ за Кореневым, попытался отыскивать текстуальные доказательства авторства Коренева и допустил, что плагиат Дегена, пусть неумышленный, не исключен, для чего стал придумывать ситуации, в которых, по его мнению, плагиат Дегена был бы возможен».

И далее:

«По существу Рахлин, хотел он этого или не хотел, способствовал развитию посмертной кампании против Иона Дегена».

Рахлин объясняет свое решение обратиться со статьей («Об одном стихотворении») в редакцию «Новостей недели» (Тель-Авив) вскоре после смерти Дегена с сообщением о похожести знаменитого стихотворения Дегена (1944) и неизвестного стихотворения Коренева (1942) причиной, не дающей ему покоя как честному человеку, а именно тем, что, по его мнению, «нельзя уйти от возникшей проблемы «двойного авторства». В результате в этой опубликованной статье Рахлина во врезке «ОТ РЕДАКЦИИ» появилась фраза о том, что три строки «вольно или бессознательно» заимствованы Дегеном у Коренева (а не наоборот ― В.Ж).

5. Рахлин пишет: «Мне сразу же стало ясно, что ″Посмертной кампанией “за правду” против Дегена″ автор называет предисловие Красикова к составленной последним и вдовой поэта А. Коренева книге стихов москвича «Чёрный алмаз». Подивился, что одно предисловие к этой книге В. Жук называет «кампанией» (выделено Рахлиным ― В.Ж.).
Нет, в моей статье я не называю «Посмертной кампанией ″за правду″ против Дегена» только предисловие Красикова к книге «Черный алмаз».
В моей статье к этой кампании относится и то, что вскоре после смерти Дегена 28 апреля 2017 г. «Красиков начал публичную деятельность по утверждению Коренева как автора стихотворения «Мой товарищ, в смертельной агонии» и «16 июня 2017 г. он выступил в Харькове с лекцией «Александр Коренев — автор самого загадочного стихотворения времен Второй мировой войны».
Была и прижизненная кампания против Дегена, о которой он не знал. Она затронута в моей статье, в которой есть также ссылка на то, что в известном питерском сборнике (по существу — антологии) «Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне» / Вступ. ст. И.Н. Сухих. — СПб.: «Академический проект», 2005 г. Ион Деген не признан автором своего знаменитого стихотворения «Мой товарищ, в смертельной агонии…» в 2005 году (!), и оно опубликовано в этом сборнике как стихотворение неизвестного поэта из-за того, что Красиков считает его автором Коренева. И таким образом, вновь стало «беcхозным». Это была маленькая победа Красикова. В примечании 59 к вступительной статье ее автор Игорь Николаевич Сухих, профессор, доктор филологических наук, литературовед и критик, по существу допускает авторство Коренева. В примечании 59 проф. И.Н. Сухих обосновал свою позицию тем, что якобы «возникла необъявленная полемика об авторстве» этого стихотворения между В. Баевским, который атрибутировал это стихотворение, назвав автором И. Дегена, и М. Красиковым, издавшим посмертный составленный им сборник Коренева «Черный алмаз». Но никакой полемики не было и не могло быть, поскольку И. Деген не знал о посмертном издании Красиковым книги Коренева «Черный алмаз» и скончался в 2017 году, так и не узнав об этом. Против этого лживого примечания выступил тогдашний главный редактор «Вопросов литературы» Лазарь Ильич Лазарев в своей статье, ссылка на которую приведена выше и в моей статье «Посмертная кампания «за правду» против Иона Дегена.
В этой моей статье показано, что публичными участницами посмертной кампании против Дегена являются дочери Коренева ― Ольга и Виктория. Ольга Александровна Коренева, окончившая Литературный институт, член Союза писателей РФ печатно заявляла о плагиате Дегена.

А пока число участников кампании против Дегена увеличивается. Недавно появилась статья, утверждающая авторство Коренева: И.Г. Страховская (Государственная академия славянской культуры) «Товарищу Кореневу, поэту и человеку» — журнал «Славянский мир в третьем тысячелетии», 2015, № 10, с. 234‒242. В этой статье-панегирике Кореневу Красиков не упоминается, но на с. 240 его утверждение преподносится как утверждение автора — И.Г. Страховской:
«Фольклорный вариант одного из военных стихотворений Александра Коренева напечатал в ″Огоньке″ Е. Евтушенко как стихи ″неизвестного поэта″, назвав автора гениальным».
Появилась и статья, в которой глава Ростовской писательской организации Алексей Береговой признает авторство Коренева (см.: Василий Воронов. «Романтик и реалист. Алексею Береговому 70 лет» — газета «Донской писатель», 2017, № 6-7).
Моя статья «Посмертная кампания…» написана после появления этих двух статей, которые я не упомянул в ней, чтобы сосредоточиться на главном: на утверждениях Красикова и дочерей Коренева. Предполагаю, что число статей в пользу авторства Коренева может расти.

Перейду теперь к аргументам против авторства Коренева.

1. К сожалению, в своей статье «Что есть истина?» Рахлин обратил внимание только на один аргумент против авторства Коренева из более чем семи аргументов, приведенных в моей статье «Посмертная кампания ″за правду″ против Иона Дегена», а именно на профессиональное заключение известного литературоведа гл. редактора журнала «Вопросы литературы» Л.И. Лазарева, опубликованное в «Вопросах литературы», № 5, 2006 г. в его статье «Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне» об одноименном сборнике (СПб, 2005 г.) на с. 364‒365.

Рахлин пишет:

«Готов засвидетельствовать своё уважение главреду ж. ″Вопросы литературы″ Л.И. Лазареву, но не исключаю возможности ошибки, легковесности с его стороны в предположении, что «М. Красиков просто решил организовать очередную разоблачительную «сенсацию» (цит. по статье В. Жука). А что как Красиков ещё предъявит неоспоримые доказательства в пользу своей версии?» (выделено Рахлиным ― В.Ж.).

Полагаю, что Красиков не мог не знать об этой статье, так как в ней Л.И. Лазарев написал:

«С этой ″сенсацией″ М. Красиков в свое время приходил ко мне. Я ему сказал, что ″сенсация″ не состоится: сразу видно, что Коренев присочинил свои довольно слабые строки к знаменитому восьмистишию, считая его ″бесхозным″. Авторство Дегена неоспоримо».

Однако, казалось бы, нет причин беспокоиться за вывод Л.И. Лазарева, поскольку со времени публикации этой его статьи (2006 г.) прошло уже 12 лет, а со времени издания Красиковым составленного им посмертного сборника Коренева «Черный алмаз» (1994 г.) прошло 24 года, но Красиков так и не предъявил НИКАКИХ доказательств в пользу своей версии.

2. В статье «Что есть истина?» Рахлин сделал очень интересное и важное признание:

«Я не считаю, что в своём предисловии он (Красиков ― В.Ж.) доказал в отношении первого, открывающего книгу, стихотворения («Вьюга. Ночь…» ― В.Ж.), что оно принадлежит перу А. Коренева».

Однако, если оно принадлежит не Кореневу, то это объясняет, почему Коренев не публиковал «Вьюгу. Ночь…» при жизни и почему не познакомил с этим стихотворением своих знакомых литературных коллег, в частности, Е. Винокурова и Е. Евтушенко. Это защищает честное имя фронтовика Коренева от обвинения в том, что он присочинил свои довольно слабые строки к знаменитому восьмистишию.
Но это, увы, делает рассказ Красикова в предисловии к изданной им посмертной книге Коренева «Черный алмаз» (1994) о признании Коренева в авторстве стихотворения «Вьюга Ночь…» ложным.
Но если «Вьюгу. Ночь…» написал не Коренев, то кто мог написать это стихотворение после его смерти? Если это окажется неизвестным, то могут появиться подозреваемые.
Поэтому Рахлин прав в том, что Красиков должен был доказать авторство Коренева, а пока он считает, что Красиков этого не доказал.
В статье «Об одном стихотворении», опубликованном в «Еврейском камертоне» и «Проза.ру» Рахлин пишет, что на следующий день (29.04.2017) после смерти Дегена сообщил Красикову об этом и получил такой ответ:

«За Дегена спасибо. Я преклоняюсь перед ним как личностью, ценю как писателя, но считаю автором ″Валенок″ Коренева, о чем написал статью, которую не хотел публиковать при его (Дегена. ― Ф.Р.) жизни. Со временем опубликую».

Но не публикует, хотя, как указывалось выше, со времени издания им посмертной книги Коренева «Черный алмаз» (1994) прошло почти четверть века, и Красиков давным-давно должен был бы опубликовать доказательство авторства Коренева. Но Красиков не публикует, хотя 16 июня 2017 г. он выступил в Харькове с разрекламированной публичной лекцией «Александр Коренев ― автор самого загадочного стихотворения времен Второй мировой войны».
Так почему же Красиков в течение четверти века не публикует доказательств авторства Коренева? На этот важнейший вопрос напрашивается один ответ: не может.

3. В статье «Анти-Жук…» Рахлин пишет:

«Завидую самоуверенности Виктора Жука, — впрочем, может быть, он не только специалист по фольклору (о котором судит, ни черта в нём не смысля, с уверенностью специалиста)».

Я ответил, что в статье «Анти-Жук…» «Рахлин не объяснил эти свои слова», оставив на совести Рахлина его совершенно недопустимую манеру изложения.
Однако объявление Красиковым стихотворения «Валенки», опубликованного Евтушенко, и совпадающего с ним стихотворения Дегена «Мой товарищ, в смертельной агонии» «фольклорным вариантом» стихотворения Коренева «Вьюга. Ночь…» является очень важным ходом Красикова, поскольку превращает Дегена из автора его стихотворения в человека, присвоившего себе фольклорное произведение.
Поэтому свой текст в статье «Посмертная кампания…» я писал, погрузившись в литературу по фольклористике и консультируясь со специалистами. В данном случае под фольклорным вариантом литературного оригинала Красиков понимает текст, переделанный из оригинала неизвестными лицами и ставший народным.
Считая это важным, привожу ниже 2 фрагмента из моей статьи «Посмертная кампания…», касающиеся этой темы.
Фрагмент 1.

«На основании совпадения 4-х строк «Красиков объявляет стихотворение «неизвестного поэта», опубликованное Евтушенко в «Огоньке», «фольклорным вариантом» стихотворения Коренева «Вьюга. Ночь…». Это объявление — большая спекуляция г. Красикова. Ведь стихотворение по легенде считавшегося убитым неизвестного лейтенанта, ходившее «по рукам» и передававшееся с ошибками, не является фольклорным. А превращение шестнадцатистрочного стихотворения «Вьюга. Ночь…» в восьмистрочные знаменитые «Валенки» дело весьма трудоемкое и непосильное для фольклора. В любом случае «Валенки» — это не вариант стихотворения «Вьюга. Ночь…», а прилагательное «фольклорный» плохо маскирует ловкий ход, с помощью которого авторство «Валенок» приписывается Кореневу».

Фрагмент 2.

«16 июня 2017 г. он (Красиков ― В.Ж.) выступил в Харькове с лекцией «Александр Коренев — автор самого загадочного стихотворения времен Второй мировой войны». В информации об этой лекции Красиков отмечает, что стихотворение Коренева «Вьюга. Ночь…» (1942) «в сокращенном и переделанном виде ставшее фольклорным произведением и долго пребывавшее анонимным, пока права на авторство не предъявил недавно скончавшийся фронтовик Ион Деген».
Обращаю внимание на то, что Деген, выдающийся герой войны, чего Красиков не мог не знать, здесь назван всего лишь фронтовиком, и что стихотворение «Вьюга. Ночь…», по Красикову, было якобы кем-то переделано в стихотворение «Мой товарищ, в смертельной агонии». Кем переделано? Красиков не пишет, но скорее всего подразумевает, что «народом».
Это полная чепуха. Между прочим, «народ» не знал неопубликованного стихотворения «Вьюга. Ночь…», и оно не ходило «по рукам». Известные поэты-фронтовики, знавшие стихотворение «Мой товарищ» в той или иной редакции, в частности, Луконин, Межиров и Винокуров, стихотворения «Вьюга Ночь…» не видели. Это стихотворение и не могло ходить «по рукам», поскольку его первая и большая часть — весьма слабая и незапоминающаяся».

На этом цитируемый Фрагмент 2 заканчивается.

Приведенные доводы показывают, что для того, чтобы понять, что стихотворение «Валенки» не является фольклорным вариантом стихотворения «Вьюга. Ночь…», не нужно быть большим специалистом по фольклору. Как говорил Коровьев в «Мастере и Маргарите»: «Подумаешь, бином Ньютона!».

4. Моя статья «Посмертная кампания «за правду» против Иона Дегена» была послана на Facebook Красикову и дочери Коренева Ольге Александровне и ее легко найти в интернете. Они ее безусловно читали, НО не откликнулись. Казалось бы, они должны были бы попытаться опровергнуть мои аргументы, но они решили промолчать.
Почему не откликнулся Красиков, мне непонятно. Казалось бы, что он, как честный человек, высоко характеризуемый Рахлиным, должен был бы откликнуться и попытаться разбить мои аргументы и защитить свою честь.
А вот почему не откликнулась Ольга Александровна Коренева, член Союза писателей РФ, можно было бы понять: потому, что моя проверка показала: стихотворение «Вьюга. Ночь…» не вошло в прижизненные сборники Коренева и не было напечатано в его журнально-газетных публикациях, и, следовательно, ее и ее сестры Виктории утверждения о том, что это стихотворение вошло в публикации ее отца, оказались неверными. Можно было бы понять, если бы не одно обстоятельство: из произведений Ольги Александровны видно, что она смелый человек, боец, и ее не остановило бы то, что она дала неверные сведения о публикации стихотворения ее отца.

В своей небольшой статье «А нужно ли переводить русских поэтов на иностранные языки?» (2011 г.), Ольга Александровна опубликовала стихотворение Александра Коренева «Вьюга. Ночь…» на английском языке (перевод Марии Павловой). В этой статье она указывает, что оригинал был написан в 1942 г. и отмечает:

«Бурю, связанную этим стихотворением, наверное, многие помнят. Это стихотворение почему-то приписывается Дегену, причем при этом, опускаются самые главные первое и второе четверостишья, в которые был заложен важный смысл, ощущения и мысли солдата, а в результате получилось, что солдат просто мародерствует. Третье искажено, а четвертое искорежено».

Мне не удалось найти никаких следов «бури» вокруг этого стихотворения до 2011 года. Красиков об этой «буре» не написал ни слова. Судя по публикациям Рахлина, он тоже о ней не знает. Просьба к Ольге Александровне: дать ссылки на публикации об этой буре, если таковые были.
Но главная просьба к ней, как и к Красикову: представить доказательства того, что стихотворение «Вьюга. Ночь…» написано Александром Кореневым и что это стихотворение написано в 1942 году. В статье «Посмертная кампания за ″правду″ против Иона Дегена» я отметил, что Рахлин требовал от Красикова ответить «почему он считает правильной дату «1942 год» создания Кореневым текста стихотворения «Вьюга. Ночь…». Но Красиков не ответил ему, своему старому знакомому, с которым состоит в переписке.
Читателям моей статьи «Посмертная кампания «за правду» против Иона Дегена», опубликованной в 2017 г. в «Семи искусствах» Евгения Берковича и в 2018 г. в «Частном Корреспонденте» Ивана Засурского (со ссылкой на «Семь искусств»), важно будет прочесть ответы Ольги Кореневой и Михаила Красикова на все аргументы против авторства Александра Коренева стихотворения «Мой товарищ, в смертельной агонии…», опубликованные в этой статье.