Мальчик бежит, перескакивая сучья, летят чуть согнутые в локтях его руки, высоко занесена в воздух нога, он бежит, торопится вперёд и боится споткнуться, зацепиться своей длинной, узкой, непривычной к босоногости ступней и упасть.
Фотография
И мальчик. Тоненький такой мальчик и так идет легко, нет, не идёт, бежит, скачет, перепрыгивая через сучья, вперёд. Лет десять мальчику, как моему, и он тоже голый, как мой, мой тоже любит бегать голым. Купаться голым, играть в песке, ловить жуков. Сам мальчик голый, а на голове белая панамка, смешной. Мой тоже всегда в панамке или кепочке, надетой набегу заботливой рукой, чтобы не перегрелся, не заболел, ребёнок, малыш, сыночек.
Мальчик бежит, перескакивая сучья, летят, чуть согнутые в локтях, его руки, высоко занесена в воздух нога, он бежит, торопится вперёд и боится споткнуться, зацепиться своей длинной, узкой, непривычной к босоногости ступней и упасть.
Он торопится туда, где его ждут взрослые дяди в шляпах и длинных драповых пальто. Им холодно, их руки засунуты в карманы, высоко подняты воротники пальто и один из них курит. Строго глядят они перед собой. Дядям зябко в пальто и шляпах, они устали, им хочется домой, но они терпеливо ждут, когда подоспеет, подбежит этот голый мальчик и займёт место, оставленное ими для него. Они ждут, когда он подбежит к своему папе, такому же голому как он, но без панамки, когда он встанет рядом с ним на краю ямы и даст ему свою руку.
И все будет так, как было, тысячи, миллионы раз, не лучше, не хуже, а так, как решили дяди в тёплых драповых пальто, забывшие или не успевшие снять с мальчика панамку.
Истинная литература. На века.
Пронзительно и сильно. Спасибо.
Петля
В 1979 году я впервые, на сорок четвертом году жизни, побывал за границей. Астрономо-геодезическое общество наградило меня турне в Польшу, что приятно удивило и обрадовало. Но еще больше удивило, что КГБ разрешил мне ехать. Это было захватывающее приключение, возможность увидеть не совсем советский образ жизни. Мой мозг вибрировал тогда от слова «Солидарность», как называлась диссидентская группа, возглавляемая будущим президентом страны Лехом Валенсой. Он стал героем не только польским, но и нашим тоже. Мы побывали в двух столицах, современной и древней, Варшаве и Кракове, и во многих маленьких городах. Все было интересно и захватывающе. В один из дней мы посетили остатки нацистского лагеря уничтожения Аушвиц-Биркенау, превращенный в музей. Собственными глазами мы могли теперь увидеть жуткую картину, о которой раньше только читали в газетах и смотрели в документальных фильмах.
В середине этой нерадостной экскурсии моя душа устала от витрин, заполненных остатками детских игрушек, обувью крошечных детских размеров, женских волос, подготовленных к изготовлению париков, протезами рук и ног, очками, и другими персональными вещами, оставленными жертвами. Эта экспозиция вызывала мрачные мысли, вплоть до отторжения действительности. Сознание отказывалось воспринимать столько ужаса за один прием. Как вдруг один экспонат, из ряда вон выходящий, привлек мое внимание. Всплеск адреналина возбудил внимание. Среди бесконечных холмов вещей, принадлежавших жертвам безмозглой идеологии, я увидел очень простую, но прекрасно сделанную вещь, чуждую остальной коллекции. И этот контраст резанул мои глаза.
Это была петля для повешения, безукоризненно, даже красиво выполненная. С аккуратно переплетенными прядями волокон так, что не видно торчащих концов, — это был великолепный образец дизайна. Только некоторые боцманы парусного флота владели подобным искусством переплетения веревок.
Это не было чудовищем, вроде печей для сжигания трупов отравленных в газовой камере людей, это была на их фоне просто безделица. Тем не менее, на фоне общей картины, увиденной в Аушвице, она запомнилась хорошо. Потому что, знаете…, кто-то ее спроектировал, изготовил, пользовался ею по назначению, и возможно, получал эстетическое удовлетворение, держа в руках этот безупречный предмет, очевидно, массового производства.
После посещения музея я разговаривал с другими людьми, тоже побывавшими там. Никто из них даже не заметил этот экспонат. Тоже мне невидаль, петля! Но меня эта мелочь впечатлила настолько, что спустя полвека, она ясно видится, как и тогда.
Виталий 33. Вы, кажется, ошиблись адресом. Тут место для комментариев, а не для публикации самого себя, даже хорошей. Не та платформа. Лучше отправьте редактору, и он поместит, если посчитает нужным, в разделе прозы. А так не годится делать.
В-33:”Мой мозг вибрировал тогда от слова «Солидарность»…»
— в о з м о ж н о, коммент В-33, — результат подобной вибрации :))
— — — — —
Марк Зайцев — За один только рассказ «Фотография» госпожу Матусевич следовало бы выдвинуть в лонг-лист конкурса «Автор года».
::::::::::::::::::АБ::::::::::::::::::
Верно. Выдвигаю Е. Матусевич в лонг-лист конкурса «Автор года» за все её работы – по совокупности. Спасибо уваж. Архивариусу за внимание.
Виталий 33 — 2019-05-04 17:52:21(576)
…В 1979 году я впервые, на сорок четвертом году жизни, побывал за границей. Астрономо-геодезическое общество наградило меня турне в Польшу, что приятно удивило и обрадовало. Но еще больше удивило, что КГБ разрешил мне ехать. Это было захватывающее приключение, возможность увидеть не совсем советский образ жизни. Мой мозг вибрировал тогда от слова «Солидарность», как называлась диссидентская группа, возглавляемая будущим президентом страны Лехом Валенсой.
=====
Уважаемый коллега!
В Освенциме Вы, как и я, были несомненно позднее 1979 года. «Солидарность» образовалась только в конце 1980 года.
Я бы предварял всякую историю Холокоста этой миниатюрой, не как впечатляющей иллюстрацией, а как напоминанием и предупреждением.
P.S. Каждая публикация Елены Матусевич – явление на этом Портале. Но она и сама есть явление в среде эмигрантов из России. Позволю себе дать ссылку на ее биографию (английский), чтобы дополнить краткую биографическую справку на авторской страницу Портала.
European languages and Russian heritage find a home, nestled in French
http://www.newsminer.com/features/sundays/becoming_alaskan/european-languages-and-russian-heritage-find-a-home-nestled-in/article_00f85a50-1610-11e9-984a-6f9d3b48c1bd.html
Всего хорошего Вам, уважаемая Елена!
По гамбургскому счёту — блестяще.
Страшно..
Потрясающе. До слез.
Автору, как всегда, поклон и признательность. Словам тесно, мыслям и скорбным чувствам просторно. И всё же, по-моему, именно решили, не эти мерзкие холуи-исполнители, а те, что над ними, что решено и подписано. РешАт — оставляет надежду. А её нет, мы то это знаем.
Очень-очень хочется другого окончания.., но его нет. Есть то, что есть, во всём своём беспредельном ужасе. Так мало слов и так много сказано…
“Они ждут, когда он подбежит к своему папе…” И когда мальчик подбежит, всё будет не так, как решали дяди в тёплых драповых пальто. Мальчик даст папе свою руку, и они полетят вдвоём над лесом, над песками, над драповыми пальто на краю ямы,
как летают мамы, папы и дети на картинах Шагала.
верно. Решат лучше.
..а так, как решАт дяди в теплых драповых пальто…