©"Заметки по еврейской истории"
    года

Loading

Рабами в СССР были все: от примы-балерины Большого Театра и министра до колхозника. Но смысл жизни был. А потом дали свободу, а смысл пропал. И зачем мне свобода, при власти «братков»? Дайте мне мои сто двадцать рублей, прикрутите братков, верните ощущение причастности к большому делу и подавитесь вашей свободой.

Эдуард Бормашенко

Соблазн Рабства

«Я допускаю, что народ, самый настоящий народ, может — и еще как может! — побежать за колесницей правителей, которые будут еще более суровыми и жестокими людьми, чем император Николай».
М. Алданов, «Повесть о смерти».

В 1985 году мое конструкторское бюро с невероятным названием «Машприборпластик» погнало меня в дальний колхоз, километров за сто от Харькова, грузить брикеты с мокрым сеном на увязавший по брюхо в грязи «Газик». В дальний колхоз ссылали толпой в дюжину сотрудников и надолго. На месяц. Вечером поселили в дощатый барак. На интеллигентский, бестактный вопрос: как на счет баньки, замызганный, плюгавый всесильный бригадир, наслаждаясь, ответил: банька по субботам. Со скуки вечером разожгли костерок. На него сбежались ссыльные горожане. Пошел треп. Вполне неожиданно Алеша, работяга опытного цеха, жопорукий пьяница, приданный нам за ненадобностью на производстве, объявил: а я уважаю Сталина и Гитлера, они воспитали свои народы. Я глянул на Алешу. Он не балагурил. Кадык над черным свитером ходил не шуточно. Никто разговора не поддержал. Сталин и евреи были темами перчеными, но неблагонадежными. В те же годы водители-дальнобойщики вешали перед ветровым стеклом сусальные портретики Сталина. Действительность за ветровым стеклом была по-российски безнадежна, в магазинах окончательно ссохлись харчи. Дальнобойщики намекали: при Сталине все было по-другому, снижали цены и был порядок. А теперь…

Сегодня в России второе пришествие Сталина. Ему возводят памятники и носятся с его портретами. Все это уже было в истории. Казалось бы, французам не за что благодарить Наполеона, обезлюдевшего Францию дотла. Но именно культ Бонапарта привел к власти Наполеона III, поначалу почитавшегося гением, а оказавшегося второсортной бездарностью. Кончилось все Седаном. Всегда кончается Седаном, Нюрнбергом, Святой Еленой. Но почему слесарь Алеша всегда предпочтет Сталина свободе? И разве только слесарь Алеша? С Алешей Мартин Хайдеггер, Лени Рифеншталь, Эзра Паунд, Кнут Гамсун, Борис Пастернак тридцатых годов. Мало, кто устоит перед соблазном рабства и мистикой власти.

За последние десятилетия прояснились недооцененная притягательность рабства и разрушительные свойства свободы. Россия, Китай, Иран показали миру, что с рабством не уживаются, а живут и проживают осмысленную жизнь народы. А свобода не рожать разрешается мусульманской реконкистой Европы. Оказалось, что свобода губит смысл. В СССР причастность населения к громадному проекту придавала смысл жизням миллионов. Да, на полках магазинов прочно расселилась только вонючая, окслизлая спинка минтая, и живу я в коммуналке и трясусь расплющенный в камбалу в трамвае на работу, и деда моего раскулачили и сгноили, но мы выиграли войну, кончили Гагариным в космос и перекрыли Енисей. И весь мир наc уважает, то есть боится. То есть уважает. Потому что нас воспитал Сталин. Рабами в СССР были все: от примы-балерины Большого Театра и министра до колхозника. Но смысл жизни был. А потом дали свободу, а смысл пропал. И зачем мне свобода, при власти «братков»? Дайте мне мои сто двадцать рублей, прикрутите братков, верните ощущение причастности к большому делу и подавитесь вашей свободой.

***

Владимир Вениаминович Бибихин писал, что народ тоскует по сверхзадаче, сверх-усилию. Я никогда такой тоски не испытывал. Всякую другую переживал и иногда очень остро, а вот этой не прочувствовал. Но Бибихин прав. Чудовищное усилие народа в Отечественной Войне придало смысл жизни поколениям россиян. Владимир Высоцкий Войны не нюхал, но она была всегда с ним. И тем был любезен народу. Не только этим, но во многом, именно этим. Оказалось, что заменить в народном сознании Победу нечем; во всяком случае, вытеснить Победу свободой не получилось. Выбирая между свободой и осмысленной жизнью, очень многие выбирают осмысленное, гармонизированное большим имперским стилем бытие. Думаю, что поперечность свобод смыслам — фундаментальна, неразрешима. Библейская история Исхода — во многом история бунта против свободы, навязываемой Моше народу. Египетские пирамиды были не только гробницами, они наглядно, грубо, зримо предъявляли столь любимое Владимиром Владимировичем Путиным и народом идеальное общественное устройство, вертикаль власти. Велика инерция привычки к рабству, о которой так проницательно написал полтысячи лет назад Этьен де ла Боэси в «Рассуждении о добровольном рабстве». Но вот чего Этьен де ла Боэси никак не мог предвидеть, так это результатов изничтожения рабства в современном западном обществе.

***

Конфликт свобод и смыслов оказался неприятной неожиданностью. И не только на просторах СССР. В ужасающих книгах Михаэля Уэльбека свободные, сытые, начитанные, гладкие европейские интеллектуалы ведут совершенно бессмысленную жизнь. Свобода европейцев оказалась свободой от эмоциональной привязанности, ответственности, долга. Семья закабаляет, большое, истинное чувство к женщине неслыханно порабощает. Долой рабство, долой куртуазную любовь. Я хочу слушать музыку и совокупляться по своему усмотрению, то есть так, чтобы утром свободно закинуть рюкзачок за спину, и оставив, опостылевших постель и любовницу отправиться в поход или на музыкальный фестиваль. Самым революционным изобретением нашей цивилизации оказались противозачаточные пилюли-освободители.

Закрепощает община, закабаляет семья, обязывает дружба. В свободном мире они стремительно распадаются. Единственное, о чем я всерьез тоскую из прошлой, советской жизни, так это дружба. В свободном Израиле друзьями обзавестись не удалось. У коллег оказались такие крепкие, проворные локти…. Только и гляди в оба.

Закабаляет, обязывает Истина, поэтому долой Истину. Нам подходит постмодернизм, из него изгнали Истину. А то ведь ишь чего выдумали: служить Истине. Так ведь недолго стать и рабом Истины. Ничто так не ограничивает свободу как Истина, ведь если Истина все же есть, нельзя плести, что попало, и западный интеллектуал предпочел безграничную свободу, помахав ручкой оковам истины и смыслу жизни. Зато одухотворенным исламским фанатикам, в точности известен смысл жизни, за него и саму жизнь отдать — плевое дело. Как же свободной Европе устоять перед джихадом, гарантирующим осмысленную жизнь шахидам. Свобода враждебна Истине и Смыслу. Такова горькая пилюля, которую мы сейчас глотаем. Свободно, не напрягаясь, можно проповедовать с безумным блеском в глазах любую конспирологическую галиматью: доказывать, что вирус AIDS — выдумка фармацевтических компаний, заявлять, что земля — плоская, что американцы не летали на Луну. Anything goes, как говорил Пол Фейерабенд.

Сковывает правописание, — долой грамматику, будем говорить и писать на «олбанском». Уже появились и эксперты, изучающие «олбанскую» языковую каракатицу. Мешает все, требующее усилия, — да здравствует свобода от усилий. Мераб Мамардашвили был совершенно прав, говоря о том, что естественны, природны хаос, безобразие. Истина, красота, гармония, ответственность требуют усилий, сковывающих свободу усилий. Сытое существование на Западе отняло у человека главный компонент осмысленной жизни — необходимость усилия. В России — второе пришествие Сталина, на Запад надвигается социализм, теперь добрался и до США. Общий знаменатель — понижение уровня личной инициативы и ответственности, бегство от свободы.

***

Рабби Сакс рассказывает чудесную притчу: мудрец проходит мимо трех каменотесов. Спрашивает у первого: «что ты делаешь, любезный?» — «зарабатываю на хлеб». Второго: «а ты чем занят?» — «Занимаюсь единственным, доступным мне ремеслом». И наконец третий ответил так: «я строю храм». Этот, третий, единственный среди всех, ведет осмысленную жизнь; смысл придает жизни не то, что мы делаем, а наше отношение к происходящему. Это верно, но этот, третий, запросто может быть и рабом, от этого его жизнь не потеряет смысла. Верно, что египетские пирамиды были построены рабами, но кто знает, может быть, они не полагали себя обездоленными. Они строили и построили на века и были причастны большому делу. Когда строят короли, тачечникам достает работы. А свободный человек тачку возить не любит. Он хочет быть колдуном от биржевой статистики или пиар-менеджерицей, свободно коптящими небо.

***

Когда распался СССР, я ничего этого не понимал. Я недооценил страсти муштровать людей и подвергаться муштре. Этой загадочной страсти тянуть носок и заставлять тянуть носок других. Когда я впервые услышал от Александра Моисеевича Пятигорского, что никаких сталинских репрессий не было бы, если бы громадное число людей их не хотело, включая самих репрессированных, мне эта мысль показалась кощунственной. Впоследствии, о внутренней готовности советского человека к избиениям я слышал от Александра Владимировича Воронеля. Теперь, мне эта мысль ни кощунственной, ни оскорбляющей память погибших не кажется. Истина не может оскорблять. Для того, чтобы эту истину прожить, потребовалось провести двадцать лет в израильской академической среде. Советская власть позаботилась о том, чтобы я в науку не просочился, оставив мне утешительную иллюзию: где-то там, в еврейском университете живут профессора-небожители, свободные сабры, знающиеся с Истиной и Смыслом. В СССР профессора — рабы системы, но на Западе, они свободные люди. Парткомов и первых отделов нет, живи и мысли свободно и наслаждайся жизнью, отданной поиску Истины. Ничего этого нет и в помине. Западная профессура тянет носок не менее дружно, чем советская. Уместный исторический анекдот: в 1533 году именно профессора Сорбонны уговаривали короля отменить книгопечатание.

***

Нависающий над миром рабовладельческий, высокотехнологичный Китай показывает, что плетка бывает эффективной. Царская армия, набранная из крепостных мужиков, разгромила наполеоновскую армию свободных людей. В мировой истории я более всего любил Марафон, там свободные греки разнесли рабовладельческую Азию, но ведь было и Бородино… Так что эффективность свободного общества доказана не твердо. Оно ведь по историческим меркам так молодо. Советский Союз рассыпался, не потому что в нем был дефицит свободы, а потому что разгулялся дефицит колбасы. Народ рвется в Америку не за свободой, а в неизбывной жажде прильнуть к американскому супермаркету. Если бы советское начальство было чуть похитрее и поспособнее, экономического коллапса можно было бы и избежать. Именно это доказывает современный Китай. Свободы там нет и в помине. А благ навалом. И мои друзья-приятели, физики и политологи, полегоньку потянулись на заработки в Китай. А иные в Институт Короля Абдаллы в Саудовскую Аравию. Там изумительные условия для работы. Твори на здоровье. И леший с ней со свободой. А народ в Китае и в Саудовской Аравии воспитанный, именно так, как хотелось бы слесарю Алеше: брякнул невпопад, угодишь в концлагерь. А не брякай, не умничай, не высовывайся.

Советская система была и рабской, и неэффективной. Если бы Сталин был эффективным менеджером, социалистический бред продолжался бы и по сегодня и бредом бы не казался. Сталину досталась громадная, богатейшая страна, населенная талантливыми народами. Из всего необъятного человеческого ресурса Российской Империи Сталин эффективно использовал лишь ядерную энергию еврейского местечка. Но уж ее- то использовал стопроцентно. Атомные, инженерные и ракетные академики, Зельдовичи, Лавочкины, Чертоки и Харитоны создали военную промышленность, сломавшую хребет Вермахту и заставляющую трястись от ужаса весь мир до сих пор. Евреям пришлось дорого заплатить за освобождение из местечка, пришлось заплатить своим первородством, еврейством.

***

Советский опыт бесценен. Из него многое можно понять. Необходимо попытаться раскусить непреходящую тоску по рабству. Эту тоску очень питает искушение простотой, непритязательной, ясной жизнью; соблазн, подстерегший даже Толстого. Вертикаль власти необычайно упрощает жизнь. В каждой области властью назначался верховный жрец. Утверждались главный поэт, физик, композитор, балерина, юморист. И жить становилось проще. Александр Воронель не в шутку говорил мне, что при жизни Ландау профессиональная жизнь необычайно упрощалась: было ощущение, что генеральный физик, Лев Давидович, знает истину в последней инстанции, и как первый секретарь обкома партии в фильмах социалистического реализма непременно разрешит самую запутанную задачу.

Система часто давала сбои, и тогда на месте главного биолога оказывался Трофим Денисович Лысенко, на месте главного писателя Фадеев, а талантливые генетики и писатели гнили в ГУЛАГе. Я читаю сейчас книгу Симона Шноля «Наука в СССР». В сухом остатке впечатление, что в течение семидесяти лет советская власть вела непрерывную войну с собственным народом, истребляя самых талантливых, независимых, достойных. Это впечатление не то чтобы ложно, но не полно, ибо советская власть прочно опиралась на мнение народное, вполне одобрявшее происходящее. Жажда простой, осмысленной жизни у людей наличествовала, а свобода была не востребована, уже хотя потому, что ее никто и никогда не нюхал, и не щупал. Прошли годы, и в памяти остались Победа и Гагарин. А перед судом истории все так зыбко, ибо «суда же истории быть не может не только потому, что «судьи» люди разных взглядов. Нельзя расценивать несоизмеримое: легенду, террор, победы, разорение, политические приобретения, число человеческих жертв». Марк Алданов писал это вовсе не о суде над советской властью, но его гениальное перо зафиксировало главное: как соизмерить террор и Победу? По-видимому, никак. А среди подстерегающих нас искушений самые коварные: соблазны рабства и простоты. По себе знаю, грешен.

Print Friendly, PDF & Email
Share

Эдуард Бормашенко: Соблазн Рабства: 27 комментариев

  1. Бормашенко

    Бормашенко-Михаил Гольдентул
    Михаил, для ответа на Ваш вопрос необходимо определиться с аксиоматикой. Ответ решительно зависит от принятой по умолчанию аксиоматики. РАМБАМ полагал, что человек онтологически свободен, и именно в этом смысле создан по образу и подобию Б-жьему. Никто и ничто не определяет его человеческий выбор. Никто кроме самого человека не определяет быть ли ему праведником или злодеем. Но этот ответ не самоочевиден, как не самоочевидна любая аксиоматика. Евклид думал с немалым на то основанием, что его аксиоматика самоочевидна. Сейчас мы знаем, что это отнюдь не так. Моральная аксиоматика тоже не самоочевидна. Высшей ценностию может полагаться, например, вовсе не свобода, а беспрекослованая преданность сюзерену. И этот выбор тоже вполне свободен.

    1. Михаил Гольдентул

      Пишу серию статей под названием Проблема определений. Там такие главы: фашизм, расизм, коммунизм, и так далее..
      Эпиграфом возьму Ваш ответ — определиться с аксиоматикой…
      Вспоминаю рассказ чей-то — где-то в буддийском монастыре пригласили компьютерщиков решить проблему имени Бога, потому что монахи уже много лет перебирают варианты безуспешно.., а конец света наступит, когда его имя будет определено.
      После установки компа, садясь в вертолет, компьюторщих похвастался, что монахи тепрь решат эту проблему за полчаса. Пилот удивился и взглянув на вечернее небо заметил — звезды гаснут

  2. Михаил Гольдентул

    Много вопросов, даже перечитал. И комментарии с ответами как отдельный материал.
    Интересно, что есть антропологическая сущность человека, рабство или свобода?
    В смысле принимать решения самому или подчиняться вожаку стаи.

  3. Sava

    Прочитал с вниманием и большим интересом вашу Эдуард Бормашенко статью на актуальную тему. Спасибо.
    1.Советские люди были воспитаны тоталитарной властью в духе обязанности быть ей верными служаками, то бишь рабами. Другое было немыслимо, ибо альтернативой мог быть ГУЛАГ, или погибель. Разумные, коих было не слишком много, люди не могли не осознавать себя несвободными. Но в режиме тотального страха и принуждения вынуждены были этого открыто не признавать. Они готовы были, супротив воли, фальшивить, лукаво воспринимая истинно верным провозглашенным диктатором тезис: НАРОД И ПАРТИЯ ЕДИНЫ.
    2. Умелой , изощренной, гебелевского типа, пропагандой коммунистическая власть сумела достичь поставленной цели-формирования в общественном сознании значительной части населения ложного представления в обретении им “истинной свободы”, возможной только в условиях социализма. До определенной поры это, видимо, способствовало осознанию некоторыми из них осмысленности своего бытия.
    3.За прошедшие примерно 30 лет после краха Совковии, в современной России, под управлением бывших активных коммунистов и комсомольцев, не удалось (не потребовалось) искоренить последствия тоталитаризма. В непривычных и не совсем понятных обновленных условиях представления о смысле свободы были грубо искажены и извращены. Последствия известны. Власть зашаталась и почувствовала себя не уверенной. Потому и востребовалось ей реанимировать культ Сталина.
    4. Происходящие там ныне протестные массовые акции вселяют некоторую надежду на возможное достижение в стране демократических свобод. Конечно. при условии не допущения рецидива возрождения коммунистической власти со сталинским уклоном.

  4. Soplemennik

    Атомные, инженерные и ракетные академики, Зельдовичи, Лавочкины, Чертоки и Харитоны создали военную промышленность, сломавшую хребет Вермахту и заставляющую трястись от ужаса весь мир до сих пор. Евреям пришлось дорого заплатить за освобождение из местечка, пришлось заплатить своим первородством, еврейством.
    ====
    Всё это никуда не делось.
    Работодатель только сменился, евреи в российской оборонке остались.
    Когда я был в Москве и Петербурге такие родичи передавали \»помним, любим, желаем, но встречаться и переписываться ни-ни\».

  5. Александр Бархавин

    «Единственное, о чем я всерьез тоскую из прошлой, советской жизни, так это дружба. В свободном Израиле друзьями обзавестись не удалось»
    Может, потому, что друзья из советской жизни — это друзья по несчастью, а в Израиле, при всех к нему претензиях, уровень несчастья не дотягивает до нужного?

    1. Фима

      У большинства уровень несчастья не превосходил — «завалили при поступлении в МГУ» . Конечно, воспринималось это «несчастье» , по молодости лет, остро, но все же это не несчастье.
      Мне кажется, что дружить, так же, как и любить — мы с возрастом разучаемся, большинство из нас.

  6. МУЖИК

    Прожив в СССР 50 лет, никогда не чувствовал себя в рабстве !!! Просто знал, что можно делать, а что нельзя . Радители научили, да и ментальность такая была !!!!

  7. Михаил

    Думаю большое количество детей является признаком глубокого социального неблагополучия. Женщина рожает столько детей сколько успеет. Начинает пораньше, ведь ни она, ни муж не знают как много лет ей отпущено. Вся ее жизнь более или менее сводится к тому что бы носить, рожать, кормить, хоронить. И ужасная беда, если хотя бы один сын не выживет. Некому будет заботиться и содержать на старости лет. Так жили все, не только крестьянки, но и королевы нередко умиравшие в двадцать пять лет от четвертой или пятой беременности. Так что нынешняя малодетность — продукт социального оптимизма. Женщина уверена что ее единственный ребенок выживет и сама она доживет до внуков и правнуков, оставаясь вполне крепкой и разумной.

  8. mari

    Исключительно глубокий материал. Помогает многое понять в себе и других.
    Мне это всё было отвратительно. Эти собрания — комсомольские и профсоюзные, это лицемерие…
    Потому и уехала, как только Мих. Сергеевич дал отмашку.
    Нужно отметить, что в рабстве были все, включая великих. Был один работодатель — репрессивное государство, и альтернативы НЕ БЫЛО.

  9. Бормашенко

    «Кстати, еще во времена перестройки я догадался, почему на в демократической стране нет такой дружбы как в тоталитарной — ПОТОМУ ЧТО ЛЮДЯМ НЕЧЕГО ВМЕСТЕ СКРЫВАТЬ!» — Замечательная мысль.

  10. Петр Волковицкий

    Если автор всерьез считает, что Зельдович и Харитон вместе с Чертоком (похоже Курчатова и Королева в список не включили, потому что не евреи) сломали хребет Вермахту, то грош цена всем его остальным рассуждениям.
    Кстати, еще во времена перестройки я догадался, почему на в демократической стране нет такой дружбы как в тоталитарной — ПОТОМУ ЧТО ЛЮДЯМ НЕЧЕГО ВМЕСТЕ СКРЫВАТЬ!

  11. Даниэль

    Мы придумываем смыслы своему случайному существованию чтобы жизнь казалась более значительной чем она есть…
    Эти идеи затем нас вдохновляют и придают ощущение осмысленности жизни: «нам песня строить и жить помогает»
    Религия — одна из таких форм добровольного рабства во имя осмысленности жизни…

    1. Владимир Краснопольский

      Уважаемый Даниэль,
      А откуда потребности в смыслах и ценностях (а также сами эти понятия) появились? Из бессмысленности с помощью малых случайных мутаций и всеобъясняющего естественного отбора? Насчет «добровольного рабства» есть очень хорошая книга: https://www.amazon.com/Quantum-Questions-Mystical-Writings-Physicists/dp/1570627681/ref=sr_1_1?crid=2XJV3A670RYXY&keywords=ken+wilber+quantum&qid=1565890112&s=gateway&sprefix=ken+wilber+qua%2Caps%2C142&sr=8-1
      То, что вера в Бога удел слабых умом и волей людишек, пытающихся таким образом придать смысл своей мелкой негероической жизни и подавить страх перед слертью, — это теоприя старая, пора бы уже чего-нибудь новенькое придумать 🙂

  12. Бормашенко

    Сэм, одги из героев Трифонова, перелистывая свою жизнь, понимает, что время, когда он бедствовал, голодал, на самом деле, было самым счастливым в его жизни, ибо «для счастья человеку необходимо ровно столько же счастья, сколь и несчастья». Это — очень глубокая мысль, Сэм. Истинное счастье невозможно без предельного напряжения сил. Бедность — не всегда плохо. И не всегда хорошо. Так же как и богатство.

    1. Сэм

      Эдуард, по поводу Трифонова — вспомнился старый анекдот: «Почему один пожилой человек считает, что лучше всего было жить при Сталине?
      Потому что стояло лучше.

  13. Vladimir Krasnopolsky

    Многоуважаемый Эдуард,
    Спасибо за статью, стимулирующую к размышлениям (как, впрочем, все Ваши статьи). Я думаю, что правомернее говорить не о тоске по рабству, а об интуитивном (не осознанном) ощущении бессмысленности абсолютной свободы (которой никогда не бывает, но мы можем о ней говорить, как о предельном случае). На этом полюсе господствует хаос и распад социума с переходом на другой полюс – полюс абсолютной несвободы, т.е. тирании. Западная цивилизация находится, по-видимому, в процессе этого перехода, к сожалению. Мы, к сожалению, не сумели использовать законы развития и упадка цивилизаций, которые мы, в отличие от предыдущих цивилизаций, осознали и описали для того, чтобы трансформировать нашу (Западную) цивилизацию в самоподдерживающуюся, постепенно эволюционирующую цивилизацию. Для такой трансформации, как мне кажется, необходимо было решить две ключевых проблемы: демографическую и проблему баланса между социумом и личностью (между личной свободой и ограничениями, налагаемыми на нее необходимостью жить в обществе).
    Что касается Китая, мы можем иметь о нем разные мнения, но мне кажется, что нельзя не признать, что Китай, единственный в мире, сознательно поставил и попытается решить обе этих проблемы. Решить эти проблемы теоретически, как мне кажется, невозможно. Их возможно решать только методом проб и ошибок (да, ошибки неизбежны!). Это перманентный процесс, т.к., и общество, и личность эволюционируют. Китай совершает ошибки, но относится к ним конструктивно, пытается извлечь из них уроки и исправить ошибки. Что касается китайской «коммунистической» системы, которой нас так любят стращать, то при ближайшем рассмотрении, она, как мне кажется, больше напоминает многовековую китайскую чиновничью иерархию, чем западный коммунизм.
    С уважением,
    Владимир

  14. Yehuda

    Отрывок из лекции замечательного еврейского философа Лиона Черняка.

    “Давайте рассмотрим три символа единства человеческого мира. Я попробую показать, во всяком случае мне кажется, что это убедительно, что три этих символа настолько производны от самого понятия человеческого существования, что, уточнив понятие человеческого существования, можно было бы дедуцировать эти три символа, даже их не зная. Мне представляется, что при сравнении этих трех символов становится особенно ясно, в чем, собственно, состоит метафизический смысл иудаизма; или можно сказать по-другому: рассмотрение этих трех символов проясняет, что такое еврей метафизически; или в каком смысле иудаизм есть определение того, что такое еврей.
    1. Практически во всех более ли менее развитых мифологиях единство мира или то, что мы могли бы назвать миром, представлено как то, что теперь этнографы называют деревом мира. Таких слов, как слова «космос», «мир», «вселенная» нет в таких мифологиях, но мы бы сказали, что сам космос мыслится, видится как дерево: у него есть корни – это низ, Земля, у него есть крона – это Небо и обитатели Неба, в частности, души людей, и есть ствол, соединяющий Небо и Землю. И сакральные деревья, сакральные рощи существуют как центральные образы для культовых практик в самых различных мифологических культурах. Мы сконцентрируемся на том факте, что дерево представляет здесь связь Неба и Земли и в этом смысле оно представляет то, что мы бы назвали миром. И довольно очевидно, что сакральная роща, то, что мы называем Сад Эдемский, принадлежит к тому же ряду символов, к тому же ряду явлений, тем более, что в центре этой рощи находятся два дерева или одно двоящееся дерево ( на этот счет существуют разные точки зрения), а именно: Древо познания добра и зла и Древо жизни. И Адам помещается в сакральную рощу, т.е. в этот мир, который мыслится древесным. Совершенно замечательно, что Тора, не будучи философским трактатом или теологическим трактатом, а будучи историческим религиозным текстом, если смотреть снаружи, а изнутри же – это Книга Откровения Б-жьего, изначально вводит такой образ единства мира – я имею в виду сад Эдемский, куда был помещен Адам. Что значит, что мир мыслится как дерево мира? Дерево есть нечто, что растет само по себе из почвы, само по себе, а не усилиями какого-либо внешнего агента, и уж точно не усилиями человека. Значит, во-первых, единство мира мыслится, так сказать, растительно, и оно мыслится как нечто, что человеку дано исходно, сразу, а не в качестве результата напряжения человеческой мысли, воли и труда. Не в человеке заключена растительная сила дерева, не человек его растит, а дерево само растит себя. Человек не выращивал сад Эдемский и он не выращивал дерево в центре этого сада. Человек был просто помещен в ту реальность, которая и есть сакральная роща. Значит, это образ мира, который живет и растет сам по себе безотносительно к человеку. Человеку этот мир дан. Соответственно, человек в той степени, в какой он хочет жить в этом мире или причаститься к этому миру, может жить, только приняв то, что дано. В этом его исходная позиция. Он потом уже что-то делает, переделывает, но прежде всего: раз мир в его единстве дан, надо с этим считаться, с тем, что дано. Значит, смысл человеческого существования вроде бы заключается в том, что нужно быть тем, что ты принимаешь – нужно- отождествиться с этим миром. То есть само существование мыслится как-то растительно. Человек принимает мир как он есть. А как мир есть? Он есть как дерево. Дерево выражает сущность всякого существования, оно архетип всякого существования. (И мы видим, что такая модель несостоятельна, человек изгоняется из растительного рая – прим. Y.)
    2. Второй образ. Вавилонская башня. Как ни странно, хотя вряд ли тот, кто писал Тору, думал о цивилизации XIX-XX веков, но на самом деле это буквально символ технологической цивилизации, где единство мира – это нечто, сделанное умом, волей и руками человека. Под миром, следовательно, здесь имеется в виду нечто индустриальное, ремесленное, то, что можно осваивать, лепить, строить. Это и поразительно, что Тора, прибегает к этому символу и, упоминая его, заканчивает рассказ тем, что Вс-вышний не дал этому проекту осуществиться. А почему, собственно, не дал? Почему, собственно, Он должен был протестовать против этого проекта? Ну, можно сказать, что может быть амбиции заели. Как это так осмелились они затеять такое дело без Меня?! Но это все же в некотором роде бессмысленное объяснение. Давайте, посмотрим на это по-другому. Мы привыкли считать, что Он спустился и разрушил эту башню, но там не сказано, что Он ее разрушил – Он их рассеял. Но что такое единство мира, построенное человеческими руками, как башня? Это единство, понятое как некоторое технологическое инженерное устройство. Но любое технологическое, любое инженерное устройство – это средство к чему-нибудь. В этом смысле башня, пусть и достигающая небес, не отличается от лопаты или молотка. Это инструмент, который используется для чего-то. Значит, мир, в котором единство есть инструмент, т.е. средство, – это мир, в котором нет окончательных целей, наивысших целей, потому что здесь цели всегда – это цели для чего-то, т.е. цели здесь всегда сами являются средствами. Мир, в котором сами цели всегда лишь средства, является миром, по определению, бессмысленным. Такой проект обречен на окончательную бессмысленность за неимением окончательного смысла. Это довольно похоже на современную цивилизацию, и разница только в том, что современный человек за последние 200 лет практически отвык от вопроса «в чем смысл бытия» или «в чем единство мира». Поэтому его не очень мучает тот факт, что он живет в мире средств, а не в мире самоценных целей. Правда, у современного человека есть заменители этого смысла. Если он более ли менее развитый человек, для него существует сфера того, что мы называем культурой, где, собственно, мы имеем дело с самоценными целями, а не с целями-средствами. И это некоторая компенсация этой ситуации бессмыслия. Вавилонская же башня строится в ситуации, созданной человеческой мыслью, которой еще неведома оппозиция «природа-культура». Здесь нет и нашего иллюзорного культурологического утешения. А потому созидание этой башни конституирует мир, где есть средства, но нет смысла, нет цели, которая не была бы средством. Поэтому такого рода проект, в принципе, обречен на бессмыслие, на незавершенность. Единство как единство не получается. А там, где для людей никак не выражено единство их жития-бытия, там не может для них существовать и единящего их смысла. А это и значит, что осуществление такого проекта, как Вавилонская башня, необходимо имеет своим результатом утрату людьми общего смысла, их рассеяние. Сама попытка осуществления такого проекта обнаруживает его неосуществимость. Поэтому-то люди и разбрелись. Башня делает явным то, что нет единства – единство не строится, не выстраивается. Но ведь и в нашей технологической цивилизации, в той степени, в которой она технологична, люди рассеяны, атомизированы. Они, живя даже в одной культурной семье и в одной и той же очень-и- очень цивилизованной стране, чувствуют себя разбредшимися по разным закоулкам и полюсам мироздания. И в наше время путь от одного индивида к другому – какое-то огромное количество световых лет. (Автор вовсе не имеет в виду, что современная цивилизация сводится только к своей технологичности или что ее технологическая составляющая в принципе нечто негативное; она становится нежизнеспособной в той мере, в какой она сводится к своей технологичности – прим. Y.)
    3. Проект (Вавилонская башня) закончился неудачей, поэтому это совершенно не случайная вещь, что на смену этому приходит сразу же история Авраама, где связь Неба и Земли, опять как мы бы сказали, единство мира, единство бытия учреждается в форме союза, свободно заключенного двумя персонажами, Вс-вышним и Авраамом. Итак, третий образ. Это образ единства мира, связанный с Авраамом. Этот образ, во-первых, противостоит дереву. Жизнь человека в мире, чьим архетипом дерево, – это жизнь человека, укорененного в почве, это жизнь человека, который уверен, что почва ему дана под ногами естественно и в этой естественности – смысл и достоинство его существования. В современном мире такому «древесному» человеку экзистенциально важно, например, утверждение чувства своего человеческого достоинства в сознании своей принадлежности к так называемому коренному населению (как замечательно фитологично это словцо!). Не обязательно к этому сводится, но это одна из важных черт такого миро-жизни ощущения. Жизнь в культуре, в мире, в духе, построенная по образу дерева, – это растительная жизнь, в которой человек исходит из того, что у него есть в том или ином смысле почва, из которой он растет. Идея такой жизни – это рост из почвы. Роль почвы может играть собственно почва (страна как географическая реальность), кровь, вера, традиция. Но это только в той степени, в которой почва, страна, кровь, вера, традиция отвечают за меня, а не я живу своей ответственностью за них. Прямой альтернативой этому миро-чувствию является вавилонская башня: человек не произрастает, и не в этом смысл единства жизни, а человек берет и строит все сам. Можно сказать, что дерево – тезис, а башня – антитезис. И тогда, если мы будем продолжать использовать терминологию Гегеля, то нужно будет сказать, что еврейская версия, версия Завета – это синтез тезиса и антитезиса. Авраам уходит из своей земли. Он не человек почвы. История его начинается с разрыва с почвой. С самого начала Г-сподь обращается к нему: «уйди из земли твоей, от родни твоей, из дома отца твоего в землю, которую Я укажу тебе». И с самого начала этот человек упоминается в Библии под именем «Абрам-еврей», где слово «еврей» производно от עברי, от «иври», что означает «с другой стороны», из некоторой области «по ту сторону». Он не из своего места, не из своей почвы человек. Значит, он уже как бы не растение. И уходит он не просто потому, что охота пришла ему отправиться блуждать, а потому что он вступает в отношения Завета со Вс-вышним. То есть он, подобно строителю башни, устанавливает единство мира своей волей и свободными принятием на себя такой задачи. Но воля его и задачи направлены не на технологическое решение этой проблемы, а на установление союза со Вс-вышним, в котором оба обязуются служить друг другу. Это третье разрешение этой ситуации, в которой требуется учредить единство Неба и Земли.” (Конец цитирования)

    Можно добавить – это, по-моему, прямо напрашивается – что “левое” это буквально тот же самый синтез, только наоборот. Без Тебя, Вс-вышний, мы обойдемся, как люди башни (ведь Ты требуешь от нас осуществления самоответственности – Ты же источник нашей свободы!), и жить мы хотим, передав эту ответственность/свободу кому-то или чему-то другому, в своем роде великому, но не требующему от нас осуществления этой свободы.

  15. Alex B.

    “Евреям пришлось дорого заплатить за освобождение из местечка, пришлось заплатить своим первородством, еврейством…
    А среди подстерегающих нас искушений самые коварные: соблазны рабства и простоты. По себе знаю, грешен.”
    :::::::::::::::::::::::::
    …на сегодня есть 5 комментов, — и все, действительно, от грешников…И все МЫ УСПОКОЕНЫ имеющимися благами. Флажки? Законопослушные евреи в большинстве за флажки не выходят. Однако, в прОцентах, выходят чаще китайцев и русских. Нет у них, безродных космополитов, достаточного уважения к идолам по вертикали и горизонтали. Турбуются они, ищу ИСТИНУ, друзей, единоМЫШЛЕНников, соучастников. Но не это худшее, однако.
    “»Что есть худшее из того, что может приключиться с человеком?»
    «Когда он забывает о том, что он — царский сын» — Реб Зуся из Анниполи
    https://www.9tv.co.il/news/2015/05/13/203920.html
    Авраам (Э.) Б.: “..И вообще: жить в Палестине — нельзя, а в стране, управляемой Сталиным и Ягодой, можно?..Я вообще не знаю такого места, где непрерывно можно делать то, что хочется, а тирания либеральных соседей ничуть не лучше утеснений от набожных… Патриархальная тупость Душечки, Афанасия Ивановича и Пульхерии Ивановны должна бы приводить в бешенство; обаятельными.. их делают ласкающие интонации и дивное перо Чехова и Гоголя.
    Бородатый еврей, при талесе и тфилин, раскачивающийся на молитве, у меня вызывает сентиментальные сопли, а у Достоевского — крапивницу. Еврейство — явление эстетическое не в меньшей степени, нежели религиозное и национальное….Я.Б. Зельдович подумывал о самоубийстве, когда узнал, что СССР готов передать арабам ядерные боеголовки… в самом деле, арабы ничего похуже «касамов» выдумать не могут, ну так Россия им поможет. И уже полвека помогает. А я уж лучше посижу, трясясь, в Ариэле, где нас убивают, хоть час — да мой, еврейский. А надо будет, шекелей, сребреников подсоберем, чтобы выкупить Александра М., когда пробьет его российский час (не люблю пророчить, а придется: очень скоро у российских евреев настанут семь тощих лет; не поможет ни тщательное, вдохновенное вылизывание фараоновой задницы, ни присяга российской культуре)…
    Фаина Г. и Шломо Занд знают, что евреи есть, но им эстетически необходимо, чтобы их не было. … Потому как если не станет евреев, то исчезнет и Б-г, а в сухой остаток выпадут они, просвещенные люди, и темная масса, которую удобно презирать с высот мировой культуры… ”
    — — Блестяще, великолепно сказано. С эстетической, религиозной и национальной точек зрения.
    p.s. “Сегодня человечество в процессе новой революции масштаба неолитической, так что современные наши понятия взникающего нового уже не охватывают…” — Э.Г.
    — Час от часу не легче – грядет новая революция, большого неолитического масштаба.
    p.p.s. “Мне никто не мешает всю Субботу напролет думать о Бытии, да вот беда, всякая чушь в голову лезет. И некому жаловаться, каков ты, такова твоя Суббота. Я, пожалуй, слишком погружен в повседневность. А от нее не убежишь. Она и в пустыне, и в храме догонит.”Михаил Юдсон: Этика Бормашенко | СЕМЬ ИСКУССТВ

  16. Бормашенко

    Бормашенко-Сэму.
    Сэм, по-моему, Вы перепутали Наполеонов: первого и третьего.
    Но, это — ерунда. Вы уверены в том, что в демократической, вымирающей Европе люди живут хорошо. Мы не так давно гуляли с женой по Амстердаму. Всякое повидали, детей, вот только не приметили. Европа на глазах вымирает, а Вы говорите: при демократии люди живут хорошо. Богато — неважный синоним для «хорошо».

    1. Сэм

      Уважаемый Эдуард!
      Прошу прощения, что реагирую с задержкой – не обратил внимание на этот Ваш пост.
      Наполеонов я не перепутал – Вы же сами написали: «Казалось бы, французам не за что благодарить Наполеона, обезлюдевшего Францию дотла. Но именно культ Бонапарта привел к власти Наполеона III, поначалу почитавшегося гением, а оказавшегося второсортной бездарностью. Кончилось все Седаном.»
      Мне казалось, что именно Вам должен быть созвучен мой аргумент в защиту Наполеогна (хотя в защите он конечно не нуждается».
      По поводу Амстердама – Вы случайно не летом там были?
      По поводу синонимов: согласен, что «Богато — неважный синоним для «хорошо».
      Зато «бедный» очень подходит для «плохо».

  17. Бормашенко

    Бормашенко-Грайфер
    Элла, я рад, что Вы озвучили эту мысль: полная свобода — это одиночество.

  18. Сэм

    Уж больно всё чёрно-грустно получилось.
    Не было Возрождения, не было Просвещения, не было победы Демократии…
    Демократия имеет массу недостатков, но есть и преимущество:
    Только при демократии люди живут хорошо.
    Условие недостаточное, но необходимое.
    И не могу без занудства.
    СССР развалился не потому, что не было «колбасы».
    При Сталине её было не больше.
    СССР развалился, потому что его народы, включая русский, захотели самостоятельности.
    А диктатура кончилась.
    При диктатуре все сидят тихо.
    И последнее.
    Наполеон виноват в исходе Седана?
    А почему не Вердена?
    Именно Наполеон покончил с феодализмом в Европе.
    Именно Наполеон разрушил стены гетто.
    Хотя я понимаю, что последний аргумент для очень многих здесь аргументом не является.

  19. Элла Грайфер

    Я бы немного уточнила: Свобода — в привычном нам сегодня смысле — в пределе есть одиночество. Человек же биологически есть животное общественное. Утратив нормальное сообщество (огни большого города), масса инстинктивно пытается заменить его сообществом безгранично расширенным — до масштабов страны. Так возникает тоталитаризм, любовь к фюреру, призванная заменить любовь к ближнему. Ничего, конечно, из этого не выходит. Китай — не пример, потому что там еще жива деревня — она хранит и общинную традицию, и семью, и людские резервы, но резервы эти не восстанавливаются, посмотрим, что будет, когда израсходуют все.
    Сегодня человечество в процесс новой революции масгтаба неолитической, так что современные наши понятия взникающего нового уже не охватывают, противоречия — пройденный этап.

    1. Александр Бархавин

      Элла Грайфер
      — 2019-08-10 09:47:51(1009)
      Человек же биологически есть животное общественное. Утратив нормальное сообщество (огни большого города)…
      /////////
      Огни большого города человеку, как биологическому животному, знакомы совсем-совсем недавно, и насколько такое сообщество для этого биологического вида можно считать нормальным — это таки вопрос.

      1. Элла Грайфер

        Бархавину:
        Огни большого города человеку, как биологическому животному, знакомы совсем-совсем недавно, и насколько такое сообщество для этого биологического вида можно считать нормальным — это таки вопрос.

        Так вот, и я ж про то ж!

  20. Игорь Ю.

    Очень знаковое отстутствие комментариев. Ибо — все грешны. И все в той или иной мере куплены благами. Или «руководства», или рынка. Но… другой земли нет, и других обществ нет. Среди тех, что есть, западное все же получше. Посвободнее. Хотя, как всегда, от человека зависит не меньше, чем от общества. Может быть, всё отличие только в системе наказаний за «выход за флажки»?

Добавить комментарий для Сэм Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.