©"Заметки по еврейской истории"
    года

Loading

В статистических сводках смертности на фронтах Великой Отечественной войны сандружинницы шли вторыми после бойцов стрелковых подразделений. Чтобы хоть как-то их стимулировать, уже в августе 1941 г. был издан приказ №281 наркома обороны «О порядке представления к правительственной награде военных санитаров и носильщиков за хорошую боевую работу».

Илья Лиснянский

СЕМЕЙНЫЕ ПРОГУЛКИ

Эсфирь Цлаф — Ирина Вениаминовна Бронштейн (1922-2001). Мамина сестра.
МОЛЧАНИЕ
(продолжение. Начало в №2-3/2020 и сл.)

Илья ЛиснянскийГлава 3

Ленинград. Начальные классы армейской школы

Сведения о фронтовом периоде военной одиссеи Фиры Цлаф скудны — несколько предложений в анкете и автобиографии. Неудивительно: речь идет всего о трех месяцах. Всего трех! Однако именно они сыграли определяющую роль в дальнейшей судьбе девушки. Поэтому постараемся как можно подробнее воссоздать всю цепь событий при помощи многочисленных архивных документов и воспоминаний таких же, как она, добровольцев 3-й стрелковой дивизии (3 сд) Ленинградской армии народного ополчения (ЛАНО). В реконструкции особое внимание будет уделено медсанбату, поскольку полученные в нем медицинские знания и навыки, сослужат Фире добрую службу в весьма непростых ситуациях на протяжении всей ее жизни.

*

В 320-й школе, в самом центре города, кипела круглосуточная работа: там находился штаб 3-й сд ЛАНО во главе с командиром полковником В.Г. Нетребой и комиссаром Д.Н. Соболевым. Тут же шло комплектование саперной роты и медсанбата.

Командир 3 сд ЛАНО, Герой Советского Союза, Полковник Василий Гаврилович Нетреба (1903-1975). Фото 1940 г. (источник: ВiкiпедiЯ-укр.)

Командир 3 сд ЛАНО, Герой Советского Союза, Полковник Василий Гаврилович Нетреба (1903-1975). Фото 1940 г. (источник: ВiкiпедiЯ-укр.)

Три стрелковых полка формировались по районам: 1й — Фрунзенский, 2й — Приморский и 3й, состоявший в основном из студентов Политеха и располагавшийся на территории института — Выборгский. Кроме того, в нем было более ста испанских юношей — детей из семей республиканцев. В 1937-1938 гг. их вывезли в СССР — подальше от ужасов Гражданской войны, и теперь они яростно рвались на фронт для сведения старых счетов с фашистами.

А еще в дивизию входили разведотряд, рота связи, саперная рота, авторота , ППС (полевая почтовая станция) №194 и артиллерийский полк, формировавшийся на территории школы №322 и Инженерно-экономического института.[1]

Справка из Фрунзенского райвоенкомата г. Ленинграда о зачислении Э. Цлаф в санчасть (из семейного архива)

Справка из Фрунзенского райвоенкомата г. Ленинграда о зачислении Э. Цлаф в санчасть (из семейного архива)

Фиру зачислили во взвод санитаров-носильщиков 3-го полка. В форме с порядковым номером 12 она уже выглядела настоящим солдатом и сейчас вспоминала все, чему ее научили на курсах Красного Креста по оказанию помощи на поле боя.

Это ей пригодится очень скоро…

*

А теперь совершим краткий экскурс в организацию и тактику медицинской службы того времени.

Основная ее идея — максимально быстро вернуть раненого в строй. Каждый боец обеспечивался пакетом с бинтом для перевязки себя или товарища до прибытия сандружинницы, чье снаряжение составляла трехкилограммовая сумка со стандартным набором перевязочных средств и лекарств.

Получив первую помощь, раненый самостоятельно добирался до полкового медицинского пункта (ПМП), расположенного в километре-двух от передовой. В случае, если он не мог идти, сандружинница звала на помощь санитаров-носильщиков или вытаскивала бойца как могла сама. В ПМП были врачи и фельдшера, которые могли поменять повязку, назначить соответствующее лечение или решить вопрос об эвакуации в дивизионную санчасть — медсанбат.

Медсанбат, а именно там шла основная работа по спасению жизни бойцов, развертывался в любом подходящем помещении, но, чаще — в больших палатках в 6-8 километрах от передовой. Он состоял из штаба, санитарно-противоэпидемического взвода и медицинской роты, включавшей в себя три взвода: приемно-сортировочный, операционно-перевязочный и госпитальный. Кроме того, в батальон входили эвакуационно-транспортное отделение, отделение медико-санитарного снабжения и хозяйственного взвод. Все должно быть укомплектовано и безотказно работать.[2]

Это в идеале. А в действительности… Неразбериха первых дней войны сказывалась во всем и народное ополчение исключением не являлось. Зачастую правая рука не ведала, что делала левая.

В документе «Сведения об укомплектовании 3 дивизии по состоянию на 12.07.1941 г.», отмечено всего 97 человек медицинского состава, при полном отсутствии сандружинниц. Спустя 4 дня командующий армией подписал «Доклад Военному совету Северного фронта», в котором отметил, что в 3-й сд «Недостает опытных подготовленных хирургов».

И то и другое выглядит странно, поскольку еще 14 июля дивизию вывели из его подчинения, она выступила из Ленинграда на боевые позиции и, как свидетельствуют очевидцы, сандружинниц было предостаточно. Да и с хирургами тоже все оказалось неплохо.

Не зря говорится, на бумаге одно, в жизни — другое.

Дело №28 оперативного управления штаба Полевого управления Ленинградского фронта МО СССР «Доклады штаба Ленинградской армии народного ополчения о боевой готовности 1,2 и 3 дивизий» (ЦАМО: ф.217, оп.1221, дело 93, коробка 7982) Материал любезно предоставлен Р.А. Пановым

Дело №28 оперативного управления штаба Полевого управления Ленинградского фронта МО СССР «Доклады штаба Ленинградской армии народного ополчения о боевой готовности 1,2 и 3 дивизий» (ЦАМО: ф.217, оп.1221, дело 93, коробка 7982) Материал любезно предоставлен Р.А. Пановым

Спрашивается, зачем читателю знать все эти скучные подробности?

Чем дальше от нас война, тем абстрактнее воспринимается факт, что за каждой строкой о ней стоят люди, бывшие тогда живыми.

Представим себе большую школьную комнату, в которой сидят несколько офицеров: начальник медицинской службы дивизии Г.М. Нисельсон, командир медсанбата А.В. Соснин, его адъютант А.И. Чистяков и батальонный комиссар М.Д. Иванов. Перед ними бумажное полотно, склеенное из отдельных листов, а в руках списки призывников. Идет формирование батальона. Нужно подобрать людей в подразделения, причем, таких, на которых можно положиться: в боевой обстановке, когда придется принимать по двести, а то и больше, раненых в сутки, некогда будет консультироваться. Каждый должен быть на своем месте и отвечать за работу, от которой зависит жизнь бойцов.

С врачами дивизии повезло.

Командир медсанбата 3-й стрелковой дивизии А.В.Соснин (из собрания Музея 3-й Фрунзенской дивизии. Лицей №299. г. Санкт-Петербург) Фотография любезно предоставлена Р.А. Пановым

Командир медсанбата 3-й стрелковой дивизии А.В.Соснин (из собрания Музея 3-й Фрунзенской дивизии. Лицей №299. г. Санкт-Петербург) Фотография любезно предоставлена Р.А. Пановым

Командир медсанбата Алексей Васильевич Соснин — не только организатор со свежим боевым опытом, приобретенным в «зимней войне» с финнами, но и способный доктор, адъюнкт Военно-медицинской академии им.С.М.Кирова. Он вовсе не собирался оставлять работу в операционной.

Командир медицинской роты, уролог Альберт Яковлевич Духанов накопил к своим 43-м годам огромный хирургический опыт. Столь же знающим был и Яков Абрамович Эпштейн —командир операционно-перевязочного взвода. В отличие от них, Александр Михайлович Мамонов толком еще не успел поработать, но недостаток практики компенсировал энтузиазмом и общительностью. Оценив эти качества, комиссар рекомендовал его на должность секретаря комсомольской организации батальона. Другой молодой хирург, Соломон Исаакович Стрелец, сразу же показал себя грамотным специалистом с организаторскими способностями, поэтому был назначен командиром приемно-сортировочного взвода.

Госпитальный взвод укомплектовали терапевтами. Командиром назначена опытнейшая Мария Бертхольдовна Людвиг, под ее началом — доктора М.А. Потешина и М.С. Шелегедина.

Вот так они и шли по спискам, заполняя пробелы в штатном расписании: «Зубной врач? —Зинаида Федосеевна Копп. — Часть медико-санитарного снабжения? — Командира пока нет, есть помощник, Гана Махамадаминов. — Начальник части военно-хозяйственного снабжения? — Шишков Михаил Ефремович…».

А еще фельдшера, медсестры, санитарки, носильщицы, прачки, повара, комендантский взвод — бойцы караула…

Это только кажется, что сформировать батальон легко, на самом-то деле — поди собери профессиональный коллектив! А огромное хозяйство? Стрелкового оружия нет, хотя на часть записано более сотни винтовок и пара автоматов. И походных кухонь нет- как готовить пищу?

Но главная проблема — эвакуационно-транспортное отделение. Из пятидесяти положенных по штату машин — ни одной. Значит, судьба тяжелораненых висит на волоске: не потащишь же их восемь километров на собственном горбу. И палатки, операционные столы, инструменты? Ничего этого тоже нет. Но, кровь из носу, надо успеть к сроку. А на все про все было отведено не более десяти суток — с войной об отсрочке не договоришься.

*

Мы покидаем на время штаб медсанбата и переходим к сандружинницам, которых по штатному расписанию должно быть более ста, в то время как, по «Сведениям об укомплектовании», нет ни одной.

Ни одной?! Вопреки казенным документам, их очень много — около семисот.

Ветеран дивизии Ю.Д. Маноев детально проанализировал архивный материал и вот, что он пишет об официальных отчетах:

«В отношении упомянутой в документах ЛПА численности личного состава соединения (10094 человека — прим. автора И.Л.) есть возражения. Так как, очевидно, что не включен личный состав вспомогательных подразделений и более 700 девушек и женщин медсанбата, потому, очевидно, что личный состав 3-й дивизии следует исчислять по внутридивизионным данным (строевым запискам), из которых на «довольствии» было 12,5 тыс. человек — рядовых и младших командиров, командиров и политработников с управленческим штабным персоналом всех частей и подразделений первоначально дислоцировавшихся в Красногвардейском укрепрайоне.»[3]

Военфельдшер М.Ф. Михайлова (из собрания музея 3-й Фрунзенской дивизии. Лицей №299. г. Санкт-Петербург) Фотография любезно предоставлена Р.А. Пановым

Военфельдшер М.Ф. Михайлова (из собрания музея 3-й Фрунзенской дивизии. Лицей №299. г. Санкт-Петербург) Фотография любезно предоставлена Р.А. Пановым

Носильщиц инструктировала военфельдшер Михайлова. Несмотря на молодость (всего на три года старше Фиры), все обращались к ней уважительно «Мария Федоровна» или «товарищ лейтенант». Дополнительной серьезности придавал девушке личный опыт боев на Халхин-Голе, на который она постоянно ссылалась в своих объяснениях. А их было немало: нужно и правильно уложить раненого, и донести под огнем противника, и повязку поправить, и оказать ему по дороге необходимую помощь. А, главное — все делать быстро. Любое промедление буквально смерти подобно: или раненый истечет кровью, или тебя саму накроют огнем. Обучали жестко, на скорость. Девчонки в буквальном смысле валились с ног, но спуску им не давали.

Этот кратковременный курс, пусть немного, но, все-таки, повысил их шанс на выживание.

В статистических сводках смертности на фронтах Великой Отечественной войны сандружинницы шли вторыми после бойцов стрелковых подразделений. Чтобы хоть как-то их стимулировать, уже в августе 1941 г. был издан приказ №281 наркома обороны «О порядке представления к правительственной награде военных санитаров и носильщиков за хорошую боевую работу».

В нем предписывалось «представлять к награждению санитаров и санитаров-носильщиков за вынос раненых с поля боя с их оружием(выделено мной, И.Л.): за вынос 15 человек представляли к медали «За боевые заслуги» или «За отвагу», 25 человек — к ордену Красной Звезды, 40 человек — к ордену Красного Знамени, 80 человек — к ордену Ленина».[4]

В тексте приказа имелось уточнение: «за вынос с поля боя раненых с их винтовками или ручными пулеметами». Вынос без оружия не только не поощрялся, но мог повлечь за собой наказание.[5]

Требование возникло не от хорошей жизни: оружия в начале войны катастрофически не хватало. Народному ополчению доставались винтовки, пролежавшие на складах со времен Первой мировой войны. Наряду с трехлинейкой Мосина, бойцы получали «канадки» Росса и немецкие Маузеры. Патроны одних не подходили к другим. Воевать было нечем.

Вот и приходилась фронтовым санитаркам иной раз не только вытаскивать на себе раненого бойца, но и волочить десятикилограммовый, более метра длиной, ручной пулемет Дегтярева, цепляющийся за каждую кочку. Промахнуться по такой мишени было трудно.

Примечания

[1] Дубаренко К. А., Терентьев В.О., Панов Р.А. «3-я Ленинградская дивизия народного ополчения (Фрунзенского района). 49-я стрелковая дивизия РККА (2-го формирования, с 24.09.1941). Историческая хроника боевого пути. Тактический обзор боевых действий». СПб. 2011. 70 л. ил.

[2] — Лобастов О. С. Медико-санитарный батальон (МСБ) // Большая медицинская энциклопедия, 3-е изд. — М.: Советская энциклопедия. — Т. 13.

— Трофимов А. «Спасенные от смерти: как работала медицина в годы войны»  —  Портал История.РФ 

[3] Маноев Ю.Д., заместитель председателя Совета ветеранов 3-Й ДНО. «Ленинградские ополченцы в Карелии», доклад на военно-исторической секции 22 мая 1970г. Любезно предостален Музеем 3-й «Фрунзенской» дивизии (г.Санкт-Петербург).

[4] — РГВА,  ф. 4, оп. 12, д. 99, л.17. — по кн. Русский архив: Великая Отечественная: Приказы народного комиссара обороны СССР 22 июня 1941 г. —1942 г. Т. 13 (2—2). Под общей редакцией академика АЕН РФ, генерал-майора ЗОЛОТАРЁВА В. А—М.: ТЕРРА, 1997.; №56.
Сайт «Солдат.RU»  — Приказы НКО 1941-1942 гг., том 13 (2-2), №56.  

— («Опыт медицины в годы Великой Отечественной войны»; Сайт проекта кафедры истории медицины Московского государственного медико-стоматологического университета им. А.И. Евдокимова; 

— «Спасение раненых в бою (Из опыта работы санитаров на переднем крае)». Управление тыла 1-го Белорусского фронта; Военно-санитарное управление. 1945г. 38 стр. 

[5] Лысенков С.Г. — Организация медицинской помощи военнослужащим Красной Армии в период Великой Отечественной войны // Genesis: исторические исследования. – 2016. – № 3. – С. 260 — 282. DOI: 10.7256/2409-868X.2016.3.19196 

(продолжение следует)

Print Friendly, PDF & Email
Share

Илья Лиснянский: Семейные прогулки: 14 комментариев

  1. Сергей Левин

    Поражает, с какой скрупулезностью собраны крупицы фактов. Нет и не может быть мелочей, не важно, о чем идет речь. Как формировалась часть… Знаю по собственному опыту, как трудно найти необходимые детали. А у Вас, Илья, получилось.
    Но до чего же коротки отрывки и как много времени остается до выхода следующего номера!

    1. Илья Лиснянский

      Дорогой Сергей, огромное спасибо за теплые слова.
      Да, в отношении «краткости» публикаций я уже неоднократно получал замечания и я с ними согласен. Мне тоже казалось бы более логичным разделить повесть на 2-3 части, но не на 11(таково общее количество глав). Но у редакции свой взгляд на этот вопрос и нам ничего не остается, как отнестись с пониманием и доверием к её позиции. Главное, что не может не радовать: интерес к повести понимающих(!) читателей. Ради этого я и работал над ней.
      Ещё раз, спасибо!

  2. Дмитрий

    Дорогой Илья, ты дклаешь великое дело: через истортю своей семьи, ты рассказываешь историю поколения наших родителей, которая множество раз была фальсифицирована. Дай б-г, чтобы тебе хватило сил на описание историй всех членов тыоей семьи. Здоровья и удачи в архивных поисках, понимания и терпения окружающих.

    1. Илья Лиснянский

      Спасибо большое, дорогой!
      Ты абсолютно верно заметил: именно в силу неминуемой «фальсификации истории» я и стараюсь избегать оценочных суждений в повести. Правда, совсем без них не обойтись — иначе она превратится в собрание справок. Вот как пройти между каплями дождя и не промокнуть — это задача из трудных. Но стараюсь по мере всех своих сил и возможностей, стараюсь…

      1. Л. Беренсон

        «ШУМИТ, НЕ УМОЛКАЯ, ПАМЯТЬ-ДОЖДЬ»
        ——————————————————
        «…Вот как пройти между каплями дождя и не промокнуть… »
        ******************
        На этом Вашем предложении моё внимание задержалось. Подумалось: «К чему бы это?  Наверное, к дождю». Капли… дождь… …  Яков Евсеевич Гегузин (недавно упомянутый уважаемым Э.Ю.Б.)… Пружина ассоциаций раскрутилась: снимаю с полки дарственную книгу «Капля» Я.Е. Гегузина, открываю главу «Элементарная теория разрушения водяного пузыря», где профессор образно рассказывает о том, как падающая капля дождя в какой-то момент лопается, образуя на миг пустоту, безводное пространство. А дальше моя фантазия в связи с Вашим «как пройти»: случись одновременно массе капель лопнуть, а Вам в этот миг прошмыгнуть меж ними… Чепуха, конечно, но «память-дождь»: 
        «Но в памяти такая скрыта мощь,
        Что возвращает образы и множит…
        Шумит, не умолкая, память-дождь,
        И память-снег летит и пасть не может»( Д. Самойлов).

         

  3. Илья Лиснянский

    Уважаемый Лазарь Израйлевич!
    Большое Вам спасибо за отзыв.
    Конечно же, я прочитал Ваш очерк о Ревекке Менделевне (Вере Михайловне Шухман). Написано замечательно. Абсолютно с Вами согласен: нужно и дОлжно вспоминать о людях.

  4. Юрий Деген

    Кроме огромной эстетической и познавательной ценности, впечатляет, поражает и восхищает колоссальная исследовательская работа, проделанная занятым более чем на полную ставку востребованным врачём-специалистом. Напрашивается сходство со знакомой мне с детства ситуацией, особенно ярко проявившейся при написании книги «ИММАНУИЛ ВЕЛИКОВСКИЙ, Рассказ о Замечательном Человеке».

    1. Илья Лиснянский

      Дорогой Юра! Большое спасибо тебе за сердечный отзыв!
      Сравнение с творчеством Ионы Дегена является для меня огромной честью. Мы с ним много говорили о книге «Иммануил Великовский». Он называл её своей третьей диссертацией. Так и есть! Нельзя быть небрежным в работе.

  5. Л. Беренсон

    Интересная, нужная и своевременная (80 лет со дня) работа. Память о «человеках в истории», о наших близких и родных в той, нашей, истории уходит в невозврат. Кто может — должен вспоминать. Я это сделал, не стыжусь напомнить: «Ревекка Менделевна принимает капитуляцию» («Заметки» 5/128, май 2010). На ту же военно-медицинскую тему. Автору спасибо, жду продолжения.

    1. Илья Лиснянский

      Уважаемый Лазарь Израйлевич!
      Большое Вам спасибо за отзыв.
      Конечно же, я прочитал Ваш очерк о Ревекке Менделевне (Вере Михайловне Шухман). Написано замечательно. Абсолютно с Вами согласен: нужно и дОлжно вспоминать о людях.

  6. Виктор Каган

    История, для которой живые, частные люди только фигуры на её доске, мертва. В этой повести история — живая. Человек и история в пересечении их путей, человек в масштабе истории и история в масштабе человека.

    1. Илья Лиснянский

      Дорогой Виктор, большое спасибо! Лучшего отзыва о повести я бы и не пожелал. Как не вспомнить Конфуция: «Счастье — это когда тебя понимают»!

Добавить комментарий для Сергей Левин Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.