©"Заметки по еврейской истории"
  январь 2023 года

Loading

Революция. «Пролетарии России разорвали цепи рабства!» «Правдой против силы, боем против зла!» «За мир народов. На борьбу с буржуазией всех стран!» А приглядишься внимательно — смерть, грязь, тиф и союзники. Погромы хуже чем при царе.

Александр Орфис

СТО ДВАДЦАТЬ УДАРОВ

Памяти Александра Борисовича Ярославского и Евгении Исааковны Маркон-Ярославской

Посвящается Pauline Lichtscheinhof — талантливой писательнице и прекрасному человеку

А сердцу осталось
Сто двадцать ударов,
Сто двадцать ударов…
(Виктор Серж «Полночь века»)[1]

Александр Орфис«Приговариваются к высшей мере социальной защиты!»

Вот и конец. Пистолеты заряжают. А каким было начало? Начало. Россия в начале двадцатого века. Христос и Aнтихрист,[2] символизм и акмеизм, Толстой и Репин. А приглядишься внимательно — дикий царь,[3] произвол, нищета и союзники.[4] В одной Одессе 700 евреев убили. И Лев Толстой не заступился, как его не упрашивали.

А потом война. «Война до победы!», «Вторая Отечественная!», «За веру, царя и отечество!» А приглядишься внимательно — смерть, грязь, тиф и союзники. Казак старого еврея со смехом бил и медную монету ловить заставлял.[5] Навёл на мерзавца трёхлинейку[6] — он и удрал. Удрал, а потом донёс, что я из армии бежать собираюсь. Чуть не расстреляли, но тут революция подошла.

Революция. «Пролетарии России разорвали цепи рабства!» «Правдой против силы, боем против зла!» «За мир народов. На борьбу с буржуазией всех стран!» А приглядишься внимательно — смерть, грязь, тиф и союзники. Погромы хуже чем при царе.

Земле исковерканной больно!
Довольно же крови, довольно![7]

Назад в Петроград!
А в Петрограде ТЕБЯ встретил.

Вся ты в бархат вечности одета, —
За тобой-хаос!
Обвивает голову планеты
Мягкий мрак волос…
Поцелуй медлительный и мудрый
Сладок до конца..
Бледной лунной прелестью запудрен
Весь овал лица…

Через три месяца я узнал, что тебе поезд ступни отрезал. А ты только и сказала: «Что значит потеря нижних конечностей, по сравнению с такою большою любовью как наша, — перед таким всеослепляющим счастьем, как наше?!»[8]

И все же это было славное время… Время любви. Время поэзии, споров, лекций, путешествий.

Я шар земной
Хочу в себя всосать,
И выпить воздух весь,
И влаги океаны!

А ещё время надежды:

Вселенной захватчикам некогда нежиться
На пуховых перинах тоски —
Там, где дряхлое время чуть слышно забрезжится
Там — мы смерть загоняем в тиски!

А приглядишься внимательно — нас самих в тиски загнали. «Бессмертие»[9] закрыли и «Святую Бестиаль»[10] запретили. «Порнографические издания». Чем подлее власть, тем больше она нравственность защищает.

А тут ещё с графоманом из «Безбожника»[11] поссорился. Я его вежливо попросил, себе другой псевдоним подыскать — просто, чтобы нас не путали. А он на меня в ОГПУ донёс. Сразу меня и тебя на Лубянку вызвали. «Валите из России на пароходе, вслед за говном нации».[12] Может и к лучшему. Россия дичает,[13] а художник должен и может быть прежде всего художником, а не покорным слугой режима.[14]

Сначала в Германию. Самая культурная страна в мире. Гёте и Шиллер, Кант и Бетховен.

А приглядишься внимательно — кризис, терроризм, реваншизм и союзники.

В Берлине Deutschnationale[15] еврейский квартал разгромили.[16] Что ещё устроят, если к власти придут? А ты — еврейка. Да, знаю — атеистка, материалистка, индивидуалистка, а все же еврейка. У них ведь по «расе» считается. Да и меня не пощадят. И не станут разбираться, что я вовсе не анархист, а анархиствующий литератор.[17]

Потом во Францию. La belle France, le grande nation.[18] А приглядишься внимательно — нищета, упадок, отчаянье и союзники. Мало им было дела Дрейфуса.

«В закоулках всех коридоров, во всех комиссариатах, за всеми перегородками, между письменными приборами и корзинками для бумаг — истинный король: еврей.»[19]

Да ещё свои, «хорошие русские», из эмигрантов. В Красной Армии воевал? Ленина хвалил? Антирелигиозные лекции читал? Извинись, отрекись, покайся! А советский паспорт перед посольством сожги! Послал эмигрантов к черту, а они меня.

Может и к лучшему. Пусть я “блудный” сын Советской России, но все-таки я сын ее.[20] Да и не может русский литератор всё-таки, очевидно, без русского языка жить.[21] Прости, что тебя не послушал… Прости, если сможешь… Назад в Россию! Расстреливаться?! … А если не расстреляют ?![22]

Сразу не расстреляли. Тебя в ссылку, меня на Соловки.

«Совершается процесс коренного изменения психики людей, анархизированных своим прошлым; социально опасные превращаются в социально полезных, профессиональные «правонарушители» — в квалифицированных рабочих и сознательных революционеров.»[23]

А приглядишься внимательно — голод, холод, пытки и казни.

И ещё союзники. Как же без них? Его благородие бывший ротмистр Курилко старого еврея по лицу ударил.[24] Вылил на мерзавца парашу — он и удрал. Удрал, а потом донёс, что ты из ссылки бежала и мне побег готовишь.

«Приговариваются к высшей мере социальной защиты!»

Вот и конец. Пистолеты зарядили. Будем в земле соловецкой вместе лежать, пока «дружеская рука Анабиоза»[25] не воскресит. Все вспоминаю, как чахоточный интеллигент в пересыльном лагере напевал:

А сердцу осталось
Сто двадцать ударов,
Сто двадцать ударов,
Сто двадцать уда…

Примечания

[1] Опубликованный в 1939 году роман «Полночь века» описывает жизнь ссыльных советских оппозиционеров в начале 1930-х годов.

[2] Название популярной в предреволюционной России исторической трилогии Дмитрия Мережковского.

[3] Дословная цитата Александра Ярославского

[4] В первых десятилетиях прошлого века это слово из-за «Союза русского народа» имело ещё одно значение — юдофоб, черносотенец, погромщик.

[5] Отсылка к сцене из «Доктора Живаго»

[6] То есть трёхлинейную винтовку Мосина

[7] Здесь и далее стихотворные цитаты из произведений Александра Ярославского

[8] Дословная цитата из предсмертной рукописи Евгении Маркон-Ярославской

[9] Литературный журнал, издававшийся Александром Ярославский в 1922 году.

[10] Сборник стихов Александра Ярославского, опубликованный в 1922 году.

[11] Миней Губельман, взявший себе псевдоним «Емельян Ярославский»

[12] Намёк на «философский пароход» осенью 1922 года.

[13] Дословная цитата Александра Ярославского

[14] Дословная цитата Александра Ярославского

[15] Oбщее название нацистов и близких к ним ультраправых организаций.
 См. «В полосе ликвидации (Переписка между С.М. Дубновым и М.М. Винавером)»
 https://berkovich-zametki.com/2007/Zametki/Nomer7/Dubnov1.htm#note51

[16] Речь идёт о погроме в еврейском квартале Берлина в 1923 году.
См. «Язык на стене»
https://jewish.ru/ru/columnists/articles/196030

[17] В Берлине Александр Ярославский действительно так себя называл.

[18] «Прекрасная Франция, великая нация!» (фрц.)

[19] Альбер Лондр (1884-1932), знаменитый французский журналист.
См. Леон Поляков «История антисемитизма. Эпоха знаний»

[20] Дословная цитата Александра Ярославского

[21] Дословная цитата Александра Ярославского

[22] Слегка измененная цитата Александра Ярославского: “Еду в Россию расстреливаться… А если большевики меня не расстреляют, — тем лучше!”

[23] Дословная цитата из очерка Максима Горького «Соловки»

[24] См. Олег Волков «Погружение во тьму»

[25] Дословная цитата Александра Ярославского

Print Friendly, PDF & Email
Share

Александр Орфис: Сто двадцать ударов: 4 комментария

  1. Лина

    Чудесное стихотворение в прозе.
    Да, так мог бы думать и писать сам Александр Ярославский, писатель и гражданин.

  2. добряк

    И Лев Толстой не заступился, как его не упрашивали.
    ————————
    Почему «не упрашивали»? Наверно, как раз очень упрашивали, но как НИ упрашивали, он не заступился.

  3. Л. Беренсон

    Никогда подобного не читал. Текст совершенно уникален: содержанием, исключительностью героев (реальных людей), подробным (фотографическим) описанием эпохи, автобиографической мазохистской честностью, пособием по изучению социального дна, воровского повседневного быта и жаргона и, в первую очередь, личностью и короткой жизнью, перенасыщенной взлётами, падениями, жертвенной любовью, и трагическим концом Евгении Исааковны Маркон-Ярославской.
    К моим представлениям о жизни добавилась ещё одна необыкновенная страница.
    Глубоко благодарен всем, кто дал мне возможность её прочитать.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.