Понимание социальной справедливости менялось со временем и тем интересна его эволюция: чтобы осознать его влияние на человека и человечество, чтобы увидеть, как эти изменения воздействуют на представления людей, а также понять, каким должно быть социально справедливое общество и какие социально-экономические взаимоотношения между людьми в таком обществе должны быть, необходимо совершить экскурс в очень далекое историческое прошлое человечество, в его античные времена.
ИЗРАИЛЬ КАК ФОРМАТ СОЦИАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА
Как же понимать это противоречие: Израиль — богатая страна, но … с бедными гражданами?
Впрочем, всё объясняется просто: Израиль как страна имеет высокий жизненный уровень населения, исходя из средней медианной зарплаты, так что говорить об этом уровне жизни, по своей достоверности, так же нелепо (не забывайте, что разница в доходах у верхнего и нижнего дециля составляет 1300%!), как о средней температуре пациентов больницы..
«Так погибают замыслы с размахом,
Вначале обещавшие успех…
А дальше-тишина
(В. Шекспир «Гамлет»)
Понятие «социальное государство» впервые употребил в 1850 году Лоренц фон Штейн. Он включил в перечень функций государств
«поддержание абсолютного равенства в правах для всех различных общественных классов, в т.ч. для отдельно взятой личности посредством своей власти»
т.е. государство, согласно Штейну, обязано способствовать экономическому и общественному прогрессу всех своих граждан.
Понимание социальной справедливости менялось со временем и тем интересна его эволюция: чтобы осознать его влияние на человека и человечество, чтобы увидеть, как эти изменения воздействуют на представления людей, а также понять, каким должно быть социально справедливое общество и какие социально-экономические взаимоотношения между людьми в таком обществе должны быть, необходимо совершить экскурс в очень далекое историческое прошлое человечество, в его античные времена.
Впервые размышления о политическом измерении человеческого существования попали в фокус внимания мыслителей ещё Древней Греции и Рима.
Уже в античном Риме в основе первичного принципа справедливости лежал закон Талиона lex talionis (Закон Возмездия и Воздаяния), чтобы мера наказания соответствовала преступлению, а мера воздаяния соответствовала мере заслуг человека перед обществом.
А в четвертом столетии до нашей эры в Греции попытку определения справедливости сделал Платон в произведении «Государство»:
«справедливость — это выражение интересов сильного», «справедливо то, что говорят и делают влиятельные люди».
Но еще более значительный шаг в понимании справедливости сделал Аристотель. В своей «Этике» древний мыслитель полагал, что умеренность и честность при определении сущности социальной справедливости должны избавить общество от крайностей, установив баланс между преступлением и наказанием, между заслугами перед обществом и воздаянием за заслуги.
В скобках заметим, с огромным сожалением, что то, что было продекларировано ещё много лет назад, по сей день остаётся «вещью в себе» для правящей верхушки Израиля, которая продолжает культивировать существование в стране касты «неприкасаемых» в лице харедим, освобождённой от военного и гражданского бремени, раскалывая тем самым современное израильское гражданское общество.
Однако ни Платон, ни Аристотель не связывали представление о справедливости с социальным и политическим равноправием. Они искали основы справедливости прежде всего в естественном законе человеческой природы, который должен находить своё продолжение в государственной юридической системе.
Разнообразные подходы к пониманию естественного закона были позднее разработаны рядом христианских средневековых мыслителей, (Святой Августин, Фома Аквинский) и светскими учеными, которые руководствовались идеями Джона Локка и Жан Жака Руссо.
Уже тогда был сделан вывод, что сам принцип социальной справедливости является ключевым, центральным для нравственного фундамента в обществе!
При этом уже тогда было ясно, что социальная справедливость в материальном значении имеет распределительное значение: в обществе должен существовать закон справедливого распределения общественного бремени и благ единый для всех его членов и который должен быть общепринятым, общепризнанным и уважаем всеми членами общества!
Ибо народ — это население страны, объединённое согласием с законами своих социально-экономических взаимоотношений!
А учитель Платона Сократ к этому закону делает важное дополнение, он к правам члена общества добавляет и обязанность:
«Справедливость в идеальном государстве основана на обязанностях и долге каждого гражданина делать то, на что он более способен по своей природе».
Как это созвучно со знакомым нам со школьной скамьи принципом: «Кто не работает, тот не ест!»
А сейчас из античной эпохи перенесёмся в новую историю развития социального государства.
Растущее давление рабочего и профсоюзного движения, опасения по поводу возможного усиления социалистов заставляли правительства промышленно развитых стран идти на социальные уступки.
В Германии канцлер Отто фон Бисмарк, позднее кайзер Вильгельм II, прямо предупреждали о такой угрозе. Советники канцлера инициировали в Германии разработку нормативных правовых актов об обязательном социальном страховании профессиональных групп работников. Это позволяло аккумулировать финансовые ресурсы как гарантии качественной медицинской и реабилитационной помощи, высокий уровень страховых выплат.
Такая социально-правовая конструкция получила условное название «модель Бисмарка» и в модифицированном виде использовалась долгое время в Германии и некоторых других странах. В 1871 г. Германия вводит государственное социальное страхование от несчастных случаев на производстве, в 1880 г. — финансирование медицинской помощи, в 1883 г. — пособия по болезни.
Социальное страхование от несчастного случая было введено и в других странах: в Австрии в 1887 г., во Франции — в 1898 г., в Норвегии — в 1894 г., Новой Зеландии — в 1900 г., Швеции — в1901 г., а медицинское страхование стало государственным в Австрии в 1888 г., в Норвегии — в 1909 г.
А как же претворялись в жизнь идеи социальной справедливости в мировом сообществе уже в наше время, после Второй мировой войны?
В то время как Соединенные Штаты вышли из войны экономическим лидером, Старый Свет лежал в руинах, а коммунистическая альтернатива традиционному пути развития была едва ли не на пике популярности, как и внешнеполитический престиж Советского Союза. Европе требовалась такая модель, которая позволила бы сохранить преимущества капиталистической экономики, а также избежать соблазнов построения авторитарных режимов и копирования советского строя.
И потому тогда же в Европе наблюдался всплеск симпатий к идеалу социального государства, под которым понимался умеренный демократический социализм. Европа тех лет характеризуется приходом социал-демократов к власти и национализацией здравоохранения, транспорта, энергетики, тяжёлой и добывающей промышленности.
Наиболее полно модель государства всеобщего благосостояния на практике была реализована в скандинавских государствах — Норвегии, Дании, Финляндии, Исландии и Швеции. Выбранный ими путь развития иногда называют скандинавским социализмом, или «северной моделью». Однако сравнивать североевропейские государства с южными соседями не совсем корректно: скандинавские страны меньше других пострадали во время Второй мировой войны, обладали обществом равных в своих правах субъектов и особой культурой, которая благоприятствовала взаимодействию государства и общества.
На этом фоне и возникло государство всеобщего благосостояния (иногда его называют государством всеобщего благоденствия или социальным государством). Обычно под этим словосочетанием подразумевается модель государства с высоким уровнем социальных расходов. В такой экономической модели граждане получают значительную помощь со стороны властей или различных форм государственно-частного партнерства; в экономике доминирует госсектор, а уровень налогообложения граждан и бизнеса остается средним или выше среднего.
Послевоенная Германия возвратилась к идее и ценностям социального государства. Конституция ФРГ 1949 г. в ст. 20 провозгласила Германию «демократическим и социальным федеральным государством.
Читатели, знакомые с немецким фильмом 50-х годов «Розы для господина прокурора», получили наглядное представление об экономических успехах ФРГ тех лет.
Далее…
С 1958 г., согласно конституции, «Франция является неделимой, светской, социальной, демократической Республикой».
С 1978 г. Испания по конституции стала «правовым, демократическим, социальным государством».
Положение о социальном государстве закреплено и в конституции Италии 1948 года: в соответствии со ст. 2:
«Республика признает и гарантирует неотъемлемые права человека -— как частного лица и как члена общественных объединений, в которых проявляется его личность, -— и требует выполнения непреложных обязанностей, вытекающих из политической, экономической и социальной солидарности».
И здесь речь идёт не только о правах, но и об обязанностях членов общества социальной справедливости!
И в Великобритании проведение социальных реформ ещё в 1944 году предполагало распределение ответственности между государством (базовые гарантии соцзащиты для всего населения с ориентацией на прожиточный минимум), работодателем (страхование наемных работников с их частичным участием) и работником (дополнительное личное страхование), а к 1952 году были введены в действие законы о государственной службе здравоохранения, программы страхования в связи с несчастными случаями на производстве, пенсионного страхования.
Но государство всеобщего благосостояния никогда не было исключительно экономическим феноменом, оно сохраняло и сильную идеологическую составляющую: его сторонники часто использовали нравственные аргументы в поддержку своих взглядов.
В 1950-е, а особенно в 1960-е и 1970-е годы европейские государства начали тратить все больше средств на поддержку высокого уровня жизни своих граждан (например, во Франции с 1951-го по 1981 год расходы на социальные нужды выросли с трети до половины всех бюджетных трат).
Государство всеобщего благосостояния стало не просто реформированным капитализмом, а во многом действующей альтернативой как социализму и коммунизму, так и «традиционному» капитализму.
А что происходило за океаном?
Большой резонанс имели меры социальной защиты, вводимые в США ещё правительством Ф. Рузвельта в рамках «нового курса» в начале 1930-х годов в связи с Великой депрессией.
Потому не удивительно, что и в США в начале 1960-х значительная часть общества, особенно прогрессивно настроенные демократы, выступала за построение государства всеобщего благосостояния.
Но очевидно, что в каждой стране эта модель обладала своей спецификой и опиралась, в том числе, на местные традиции.
В 1960-1970-х годах социальные реформы в различных формах были характерны для большинства западноевропейских государств, однако наиболее показательными они были в Великобритании, ФРГ и Италии.
Показательно, что в практической плоскости государство всеобщего благосостояния всецело зависело от экономического роста. Например, в ФРГ в 1950-е годы он достигал восьми процентов, а в 1960-е — 4,6 процента. В Великобритании показатели были скромнее — они достигали четырех-пяти процентов в 1950-1970-е, а в Италии в послевоенные годы экономика росла со средней скоростью 5,8 процента в год.
Рост ВВП позволял правительствам этих европейских государств наращивать социальные расходы в духе кейнсианской доктрины. Она предусматривала прежде всего стимулирование спроса — считалось, что платежеспособное население будет активно покупать товары и услуги, тем самым способствуя экономическому росту
Поначалу экономическая модель государства всеобщего благосостояния работала превосходно, что отражалось как в макроэкономической статистике, так и на уровне жизни рядовых граждан. Например, в Великобритании за десять лет с 1951-го по 1961 год количество владельцев автомобилей выросло на 250 процентов, а в период с 1955-го по 1960-й средний ежегодный заработок увеличивался на 34 процента, в то время как стоимость потребительских товаров снижалась.
В бюджете ФРГ в 1950-1970-е годы доля социальных расходов возросла с 19,2 процента до 32,2 процента.
Куда более показательным, впрочем, был рост налогов, который и обеспечивал высокий уровень социальной поддержки. Если средние налоги в ФРГ 1950 года достигали 31,6%, то в 1975 году они уже составляли 42,7%.
Это позволило расширить круг получателей различных форм помощи как от государства, так и от различных форм частно-государственного партнерства, которое было развито в ФРГ. В частности, в 1974 году в обязательное медицинское страхование были включены фермеры, представители свободных профессий, студенты и инвалиды
В среднем страны ЕС тратят 7,4% от ВВП, что обеспечивает 60.9% снижения бедности.
Итак, мы рассмотрели, как же зарождалась европейская идея государства всеобщего благосостояния в 1960-1970-х годах.
А сейчас нам предстоит разобраться в том, почему же создание государств всеобщего благосостояния приводит к экономическим кризисам?
Свой первый кризис Европа пережила в 1980-х годах, и без учета опыта 30-летней давности невозможно понять и его причины и методы восстановления статуса-кво после обвала ВВП.
Нужно заметить, что кризис идеи социального государства начался в то время, когда в Европе в 1980-е годы возобладал тэтчеризм, идейную основу которого составила деятельность британского премьера Маргарет Тэтчер. Она серьезно ограничила в правах профсоюзное движение, сократила часть социальных расходов, способствовала приватизации ряда секторов экономики. Действия Тэтчер послужили образцом и для других европейских государств. Однако на тот момент так было только в отношении Великобритании и США, а также Голландии, когда самый молодой монарх того времени в Европе король Нидерландов Виллем Александр объявил о конце государства всеобщего благосостояния. Вместо него появилось «общество участия», предполагающее сокращение социальных расходов государства и перенос социальных расходов на население.
Несмотря на то, что мировой финансово-экономический кризис 2008-2009 годов и последовавшая за ним рецессия привели к сокращению социальных расходов по всей Европе, но трансформация государства всеобщего благосостояния в каждой европейской стране опять-таки отличалась своей спецификой: например, в средиземноморских странах это вызывает регулярные акции протеста, а где-то, как в Нидерландах, приводит, как было уже упомянуто выше, к переосмыслению всей государственной идеологии.
Итак, выше мы уже указали, что модель социального государства, привлекательная для широких слоев общества, в основе своей зависела от роста ВВП. Именно увеличение экономики позволяло наращивать социальные расходы и повышать зарплаты, что стимулировало спрос. Стоило исчезнуть экономическому росту — и над государством всеобщего благосостояния нависла угроза.
Немного подробнее об этом явлении…
Западноевропейские страны оказались экономически уязвимы, т.к. являлись неотъемлемой частью мировой экономики. К 1970-м годам европейская промышленность столкнулась с конкуренцией со стороны не только США, но и Японии. Вдобавок конкурентоспособность европейских предприятий оказалась подорвана государственным регулированием и высокими налогами. Кроме того, в 1973 году ОПЕК резко повысила нефтяные цены, что оказало шоковый эффект на развитые государства, вызвав среди прочего рост безработицы.
Западная Европа и США, кроме того, были вынуждены пережить отложенные последствия длительного использования кейнсианской доктрины — высокую инфляцию.
Неизвестно, чем бы завершился такой поворот для европейских государств, если бы не развал коммунистической системы в конце 1980-х, вызвавший тектонические сдвиги в политической сфере: утратили всякую актуальность коммунистические идеи и социалистическая альтернатива капиталистическому обществу.
Таким образом, государство всеобщего благосостояния оказалось временным решением, которое в своем традиционном воплощении не выдержало экономических, политических и идейных перемен. Уже в XXI веке привычные для этой модели высокие социальные расходы не могли не попасть под сокращение. Например, в Греции бюджетные траты формировали до 50 процентов ВВП, а пенсионерам гарантировалась пенсия, которая достигала 80 процентов от зарплаты, что было едва ли не самым высоким показателем для ЕС. Неудивительно, что подобный уровень расходов для государства с задолженностью в 142,8 процента ВВП оказался неприемлемым.
Новейшая история Европы показала, что государство всеобщего благосостояния просто невозможно без экономического роста, а наращивать «социалку» без увеличения ВВП пока так никто и не научился.
К распространённой критике социального государства относится мнение, что оно приводит к социальному иждивенчеству, когда широкие слои населения стремятся стать и всю жизнь оставаться получателями пособий вместо того, чтобы работать.
Есть среди экономистов мнение, что перераспределение доходов и богатства от богатых к бедным представляют собой форму экспроприации, а наличие правовых норм, которые относятся к категории лиц с чётко определённым социально-экономическим статусом, формой дискриминации: государство всеобщего благосостояния приводит к падению эффективности экономики и несёт в себе риск утраты населением политических свобод.
Так какова же ситуация с социальной справедливостью в странах ЕС именно сегодня?
В настоящее время Запад тратит 20% ВВП на социальную поддержку. Это значит, что в богатых странах на социальную поддержку приходится в среднем 8 тыс. долларов на человека в год, но всё равно часть населения не очень довольна: большинству кажется, что пособия, пенсии и льготы неадекватны, а распределяют их несправедливо.
Картину кризиса социального государства на Западе нарисовал свежий доклад ОЭСР — клуба богатых стран, пытающихся скорректировать социальную политику на фоне роста популизма и расширения пропасти между богатыми и бедными.
ОЭСР отмечает, что в последние годы старые модели социальной поддержки дали сбой, поскольку мир изменился: население увеличивается и стареет, глобализация уводит за границу капитал и рабочие места, новая экономика эпохи интернета и мобильных приложений разъедает традиционный рынок труда, а экономика и госрасходы едва восстановились за десятилетие после последнего финансового кризиса.
«Эти перемены несут с собой как новые возможности для экономического роста, так и риск увеличения разрыва между богатыми и бедными»,
— объяснила ОЭСР свое решение запустить новое исследование и узнать, что люди думают о социальной политике своих стран и какой помощи ждут от государства.
С этой целью были опрошены 22 тысячи жителей 21 страны, в основном в Европе и Америке.
Подавляющее большинство оказалось не удовлетворено доступностью медицинского обслуживания и социального жилья. Люди не верят, что государство сможет адекватно поддержать их в тяжелое время: при потере работы, болезни или в старости; они также уверены, что с учетом того, сколько они платят налогов, государство недостаточно заботится о них.
А вместо этого излишне тратится на тех, кто этого не заслуживает, несмотря на то, что именно беднейшие слои населения оказались за бортом прогресса и не получили дивидендов от экономического роста последних лет.
Опрос показал, что в странах, где доля социальных расходов ниже средней, острее ощущается социальная несправедливость, а там, где на соцподдержку тратят больше, недовольных меньше.
Главная тема протестов в Европе — требование социальной защиты государства: вводить субсидии и льготы для поощрения полезных явлений, налоги и запреты — для купирования вредных.
Во всех странах, кроме Дании и Франции, большинство опрошенных также высказались за увеличение социальных расходов государства.
Громче других об этом говорят респонденты преклонного возраста из наименее обеспеченных слоев населения. Но и среди богатых, как ни странно, две трети требуют от государства большего.
Но экономика в большинстве развитых стран растет вяло, а долги близки к предельным уровням, поэтому расширять социальную поддержку без увеличения налогов зачастую невозможно.
Платить должны богатые, уверено большинство опрошенных во всех странах. В обеспеченных Франции, США так думают примерно 60%, а в пострадавших от кризиса Португалии и Греции — уже под 80%.
Поделиться собственными доходами ради социального благополучия готова половина опрошенных. Около 40% ответили, что смирятся с потерей 2% доходов, если новые налоги пойдут на улучшение пенсионного обеспечения и здравоохранения.
Какой же вывод напрашивается из вышеизложенного о модели социального государства?
Многие учёные отмечают нарастающий кризис социального государства или государства всеобщего благосостояния. Это связано, в первую очередь, со стремительной модернизацией общества, его переходом на качественно новый уровень, на котором применение традиционных моделей социального перераспределения уже не представляется возможным.
Переход на новую ступень экономического и общественного развития сильно отразился на возможности сохранения социального государства.
Одним из факторов, ставших причиной кризиса, стал кризис национального государства, чему способствует продолжающийся процесс глобализации, и института государства в целом, которое не только теряет свои прежние позиции, но и отмирание которого вызывает разрушение социальной модели государственного строя.
Помимо философского кризиса, вполне явным стал кризис, вызванный противоречием между концепциями правового и социального государства. В современных условиях первое признаётся как необходимость для существования демократического развитого государства, однако его принципы во многих аспектах противоречат методам и задачам второго. Если правовое государство говорит о контроле за деятельностью госструктур и ограничении их власти с целью сохранения максимально возможной свободы граждан, то социальное предполагает прямое вмешательство государства в общественную жизнь ради всеобщего блага.
А сейчас нам предстоит рассмотреть ключевой вопрос: «Можно ли в принципе рассматривать Израиль в формате социального государства».
Является ли Израиль социальным государством?
В юридическом смысле можно сослаться на то, что правительственное учреждение Государства Израиль, отвечающее за вопросы благосостояния населения и оказания ему социальных услуг так и называется Министерство социального обеспечения и благосостояния.
А по факту, отвечает ли Израиль основным признакам социального государства? Остановимся лишь на некоторых из них:
1. Формирование гражданского общества;
Израильская элита в лице правящей коалиции и правительства усиленно занимается расколом общества путем насильственного внедрения не угодной доброй половине общества юридической реформы.
- Развитая система услуг и социальных служб для всех групп населения;
Существует явный перекос в этой области: согласно концепции Д. Оруэлла в его «Скотном дворе», где все животные равны, но всё-таки есть категория животных, которые ровнее всех других. Этой же концепции придерживаются и власти Израиля, которые выделяют в этом смысле ультраортодоксальный сектор, создавая ему режим наибольшего благоприятствования перед другими категориями населения.
3. Развитая правовая система, при которой осуществлено разделение властей, четкая реализация функций каждой ветви власти, отработана нормативно-правовая система социальной жизни.
И в этом пункте истеблишмент всеми силами пытается разрушить принцип разделения властей — с помощью юридической реформы оскопить полномочия судебной власти, делегировав ряд её полномочий кнессету, а учитывая, что все министры и их замы являются депутатами кнессета и должны подчиняться коалиционной дисциплине при голосовании, можно утверждать, что законодательная власть в Израиле априори подчинена исполнительной, а в результате осуществления реформы установился бы примат исполнительной власти и над судебной, т.е. премьер-министр получил бы полномочия чуть ли не самодержавной власти.
А как обстоит ситуация с исполнением правительством функций социального государства?
Вот некоторые из них:
- Сокращение социального и экономического неравенства в обществе, создание достойных условий существования посредством перераспределения благ;
Израиль — это страна резких социальных контрастов, уступающая пальму первенства в этом сомнительном по нравственным категориям соревновании только США: доход верхнего, десятого дециля (одна десятая населения) превышает доход нижнего, первого более чем в 13 раз!
Поле деятельности для сокращения этого неравенства обширное! Но на практике этого не происходит: богатые богатеют, а бедные беднеют, или, как упражняются в остроумии некоторые остепенённые начлабы из местной научной интеллигенции: «Бедные тоже богатеют, но… медленнее!»
2. Предоставление социальных услуг.
Ну, а по этой части придётся повториться: приоритеты расставлены таким образом, что примат на стороне ультраортодоксов.
Итак, резюме:
Власти Израиля, мягко говоря, делают далеко не всё, чтобы соответствовать формату социального государства. А если выразиться более конкретно, не делают много из того, что следует делать, чтобы страна соответствовала статусу социального государства.
Конечно же, страна выдает пособия по старости, по прожиточному минимуму, в т.ч. и ультраортодоксальным многодетным семьям, число которых неуклонно растет; и по инвалидности.
Большинство представителей этих категорий населения не работают, а значит, не платят налогов.
Но если получающие пособия по старости пенсионеры сполна отдали свой долг стране на трудовой ниве, то ультраортодоксы — это люди, годами и десятилетиями сидящие на пособии, которые становятся основателями «династий бедняков» — нередко их дети стремятся только к тому, чтобы поудобнее устроиться на шее у государства.
В результате получается, что в Израиле работает лишь треть трудоспособного населения, а количество датируемого населения, ставшего таковым по разным причинам: старость, религиозность, многодетность, — растет. Это не может не вызывать тревоги у налогоплательщиков, которые вынуждены содержать все большее количество своих сограждан, причем часть их них незаслуженно.
На фоне этой социальной неустроенности трудно всерьёз рассчитывать даже на тень тех социальных благ, которые получают рядовые граждане стран Евросоюза.
Потому что основой социального государства, как было рассмотрено выше, является тот принцип, что, знакомые нам с детства принципы взаимоотношений в социалистическом и коммунистическом обществе: от каждого — по способности, каждому — по труду; от каждого — по способности, каждому— по потребностям соответственно, трансформируется в принцип: от каждого по индивидуальным возможностям, каждому — одинаковое вознаграждение.
А что делать, если половина трудоспособного мужского контингента ультраортодоксального сектора сознательно не участвует в созидательном труде, не отбывает воинскую повинность, а в распределении материальных благ желают принимать участие?
Справедливость в данном случае требует: чтобы человек имел право на всё, что в состоянии гарантировать государство, он должен, как правило, соблюдать фундаментальное условие, озвученного выше — вклад каждого гражданина в общий котёл — по его индивидуальным возможностям.
Однако эти рассуждения остаются благими пожеланиями, т.к. разбиваются о «каменную» логику» харедим и их вождей: изучение Торы — наиболее эффективный вклад в развитие и оборону Израиля!
И даже сейчас, в разгар навязанной Израилю жестокой войны, после принятия кнессетом закона о воинском призыве ультраортодоксов, по сообщению СМИ, утром, 21 августа, в то время как их ровесники проливают свою кровь, защищая от врага страну и их, харедим, в том числе, более сотни их, собрались возле призывного центра в Иерусалиме и скандировали:
«Умрем, но не пойдем служить, лучше в тюрьму, но не в армию!»
Для наведения порядка власти вынуждены были даже конную полицию. Ну, о чём ещё можно вести речь, о каком вкладе в общее дело можно говорить!
Что же касается вклада этого сегмента населения Израиля в экономику, то, в немалой степени, его «заслугой» является то, что согласно последнему статистическому отчету Организации экономического сотрудничества и развития (OECD) за последние пять лет Израиль стал свидетелем беспрецедентного роста индекса цен, который постоянно опережает средний показатель по странам ЕС. С каждым годом это расхождение становится все более заметным.
В 2018 году израильские цены уже были повышены на 21% по сравнению со средним показателем «клуба развитых стран». К 2019 году этот разрыв увеличился до 28%, и даже в условиях пандемического 2020 года разница достигла рекордных 32%. В 2021 году этот разрыв еще больше: разница увеличилась до 36%.
Несмотря на глобальный рост инфляции в 2022 году, рост стоимости жизни в Израиле имел более устойчивую тенденцию, продолжая опережать темпы ОЭСР. Администрации премьер-министров Беннета и Лапида удалось несколько притормозить этот разрыв — в течение года разница увеличилась лишь на 2%, с 36% до 38%.
Тем не менее, к концу 2022 года индекс цен Израиля пересек исторический порог, превзойдя даже показатель Швейцарии; страны, известной тем, что постоянно носит титул самой дорогой страны в мире, по информации сайта < nashe.orbita.co.il > от 26.08.23.
Это всё происходило до ситуации от 7.10.23, после чего положение с ростом цен, согласно сайту < cursorinfo.co.il > от 15.08.2024 по данным нового опроса, проведенного Центральным бюро статистики (ЦСБ) Израиля в июле 2024 года индекс потребительских цен в Израиле вырос на 0,6%, превысив прогнозы аналитиков.
Уровень годовой инфляции вырос до 3,2%, выйдя за рамки целевого коридора 1-3%. Уровень инфляции с начала года — 2,7%.
В июле значительно выросли овощи и фрукты (3,2%), — и это в разгар лета, и не в Исландии или на Шпицбергене, а в зоне субтропиков: объяснить такое положение можно только межкартельным сговором крупнейших торговых сетей — и куда только смотрит соответствующее правительственное ведомство по борьбе с подобными нарушениями — культура и развлечения (1,8%), содержание жилья (0,8%), транспорт и продукты питания (по 0,5%).
В то же время снизились цены на одежду и обувь (-2,4%) и на мебель (-0,6%).
А теперь попытаемся разделить оптимизм властей по поводу нового плана искоренения бедности в Израиле. По информации сайта < cursorinfo.co.il > от 19.06.2024 кнессетом был принят закон о борьбе с бедностью, направленный на улучшение условий для примерно 2 миллионов признанных бедными граждан. Этот шаг предпринят с целью значительного повышения уровня помощи этим людям.
Заметки на полях. Ранее «Курсор» писал, что в 2022 году в Израиле за чертой бедности проживали около 1,98 миллиона граждан. Однако с начала военных действий обновленные данные показывают, что число людей, находящихся в этом положении, выросло до более чем 2 миллионов человек.
Захлёбываясь от восторга, проправительственные СМИ вещают:
Израильтяне в ходе опроса пожаловались на то, что им не хватает средств даже на основные нужды. Около трети взрослых израильтян, или 32% (около 2 миллионов человек старше 20 лет), выражают недовольство своим экономическим положением, а 9% (примерно полмиллиона) являются категорически неудовлетворенными им. В 2023 году 9,5% респондентов, что составляет почти 600 тысяч человек, ощущали себя бедными. Более четверти, или 26%, ответили, что справляются с ежемесячными расходами «не очень хорошо» или «совсем плохо». Каждый 25-й житель Израиля, что приблизительно равно 200 тысячам человек, признался, что ему не удается полностью покрыть свои расходы. Многим приходится экономить на основных нуждах. Примерно 7,4% людей сообщили, что в прошлом году из-за финансовых затруднений им периодически приходилось отказываться от еды. 9,7% тех, кто нуждался в медицинской помощи, отказались от лечения, а 6,2% тех, кому требовались рецептурные лекарства, не смогли их купить. В течение последнего года 25% нуждающихся в стоматологическом лечении воздержались от обращения за медицинскими услугами. Тем не менее в целом израильтяне настроены оптимистично. Более половины — 51% — уверены, что их экономическое положение улучшится в ближайшие годы, тогда как лишь 10% ожидают ухудшения. Остальные 29% не предсказывают значительных изменений. А теперь попытаемся разделить оптимизм властей по поводу искоренения бедности в нашей стране. Как информирует сайт < cursorinfo.co.il > от 19.06.2024 в Израиле был принят законопроект, направленный на улучшение условий для примерно 2 миллионов признанных бедными граждан. Этот шаг предпринят с целью повышения уровня помощи, предоставляемой этим людям, т.е. создано новое национальное ведомство, которое будет координировать усилия всех уровней власти в Израиле для борьбы с бедностью. Предполагается, что это ведомство станет центром разработки многолетних стратегий и программ, а также проведения научных исследований, направленных на понимание и решение проблемы бедности в стране. Захлёбываясь от восторга, общественность вещает, что
«Речь идет о важнейшем законе в социальной сфере за 76 лет существования страны. Тема бедности в Израиле впервые удостоится отдельного органа власти с бюджетом и полномочиями».
Но это сообщение отнюдь не даёт повод для проявления даже сдержанного оптимизма. Ведь что означает создание «органа власти с бюджетом и полномочиями»?
Бюджет на ликвидацию бедности? Нет, это всего лишь бюджет, необходимый для финансирования деятельности этого ведомства: фонд зарплаты, представительские расходы и т.д., т.е. речь идёт о создании ещё одной из огромного количества комиссий, создаваемых в стране по всякому поводу и просто без повода, иными словами, приумножение бюрократического аппарата.
В информации сайта подчеркивается, что новый закон активно поддерживается партией ШАС, особенно в свете высокого уровня бедности в ультраортодоксальном секторе, где 35% населения живут на доход, составляющий менее половины медианного дохода на душу населения: в остальной части еврейского сектора уровень бедности достигает 15%.
Ниже мы докажем, что политическим партиям этого сектора выгодна вопиющая бедность их электората, ибо это обстоятельство помогает держать его на коротком поводке.
В чем же всё-таки причина дороговизны жизни в Израиле?
На этот вопрос пытается ответить сайт < mignews.com> от 20.09.2023.
Экономика Израиля всегда была связана с высокими затратами, потому что Израиль представляет собой небольшую «островную экономику», отделенную от глобальных торговых сетей и отличающейся низкой производительностью труда и посредственными, но очень дорогими услугами.
Это происходит от того, что могущественное лобби в экономическом секторе всячески препятствует импорту аналогичных, но более дешёвых товаров, путем установления на них ограничительных квот и высоких ввозных пошлин, доводя стоимость их выше уровня стоимости местных товаров. Эти мероприятия явно протекционистского характера приводят к отсутствию конкуренции и к сохранению высоких цен.
Среди причин дороговизны жизни в стране экономисты также упоминают рост цен на жилье, высокие непрямые налоги и отсутствие дифференцированного НДС. Курс доллара и евро также оказывает влияние на стоимость импортируемых товаров. Важным фактором является и сектор хайтек, где высокооплачиваемые работники создают высокий спрос и, как следствие, рост цен.
Таким образом, причины дороговизны жизни в Израиле имеют множественные аспекты и связаны как с местными особенностями, к числу которых следует прежде всего отнести и непомерно большой военный бюджет — свыше 15% от ВВП — что является следствием существования страны в условиях сплошного враждебного окружения — в отличие от 2-х процентного военного бюджета в странах Евросоюза, так и с глобальными экономическими факторами. и регулярное увеличение стоимости является мировой тенденцией, порой связанной с форс-мажорными обстоятельствами.
Мы вроде бы определились с ответом на вопрос: «Кто виноват?». А как быть с ответом на вопрос: «Что делать?»
Вот, например, что, согласно сайту < cursorinfo.co.il > от 28.08.23 считают некоторые экономисты:
«Чтобы облегчить жизнь израильтянам, — государство должно взвалить ответственность за дороговизну на свои плечи, т.к. важно уменьшить непрямые налоги, такие как НДС и налоги на топливо, а также создать доступное социальное жилье. Кроме того, необходимо развить эффективную и развитую транспортную систему и обеспечить равные возможности для получения образования детей».
Но ведь это всего лишь благие пожелания. Что же касается суровых реалий, то более 2 627 000 израильтян живут в бедности, что составляет почти 27,8% всего населения страны: об этом говорится в отчете, опубликованном израильской НПО «Латет».
По данным этой крупнейшей в Израиле организации по борьбе с бедностью, по меньшей мере, 1 176 000 из этого числа — дети. Сообщается, что в общей сложности 830 000 семей в Израиле находятся в бедственном экономическом положении, что на 131 000 семей больше, чем до пандемии Ковида: об этом сообщает сайт < i24 news.tv >.
Более того, 680 475 израильских семей, что составляет 21,1% населения, живут в условиях недостатка питания. Из них 312 825 (почти 10%) живут в условиях острой нехватки питания.
Данные также показывают, что более 75% израильтян пенсионного возраста живут в фактической бедности, несмотря на дополнительную пенсию для пожилых людей.
Эти данные красноречиво свидетельствуют о том, что социальное обеспечение израильтян отнюдь не говорит о благосостоянии и, тем не менее,
кто-нибудь помнит, когда в Израиле в последний раз проходили социальные протесты гневные выступления бедных и неимущих, у которых не хватает на хлеб и учебники для детей? Было ли такое вообще?
Старожилы припомнят 2011 год, скандал из-за десерта «Милки», палатки напротив Кнессета. Но с тех пор подорожало все, что могло подорожать.
Однако, еще в нулевые годы, подсказывает статистика, страна находилась вровень с другими государствами ОЭСР (Организации экономического сотрудничества и развития) по уровню дороговизны жизни.
Но с 2009 года (напоминаю, это время прихода к рулю власти нынешнего премьер-министра!) цены рванули вверх; бунт-2011 стал реакцией на этот рывок. Сегодня Израиль возглавляет список самых дорогих стран Организации, и цены на товары первой необходимости в среднем на 38% выше, чем у других.
Ценники в магазинах и ресторанах даже пугают гостей из Западной Европы. Неудивительно, что к нам приезжает туристов в два раза меньше, чем число израильтян, выезжающих на отдых за границу; ведь почти в любой стране мира они отдохнут дешевле, чем на родине. И это еще не предел: нам обещают новые мировые кризисы и новое повышение ключевой ставки Банка Израиля — «подарок» тем, кто выплачивает ипотеку.
С другой стороны, можно понять политиков; раз народ безмолвствует, то зачем что-то менять?
Поэтому экономические программы — если и появляются — то символически: почти в каждой предвыборной кампании есть дежурный пункт о борьбе с дороговизной. Но предвыборные программы, как известно, появляются только перед выборами, чтобы потом кануть в небытие. Да и борьба с растущими ценами напоминает пресловутую борьбу за чистоту, в которой уборку подменяют лозунгами…
Впрочем, есть исключения. Например, ультраортодоксальные партии обычно выполняют обещания, данные своим избирателям.
В этом месте возьмем небольшой тайм — аут. Не кажется ли читателю, что, как это ни парадоксально звучит, именно здесь «зарыта собака», олицетворяющая причину успешности засилья ультраортодоксов, выражающееся в том, что, составляя по численности немногим более 12% от численности всего населения Израиля, они, тем не менее, ухитрились создать для себя в государстве режим наибольшего благоприятствования, о котором мы писали выше: получать социальные пособия, не обременяя себя ни воинской повинностью, ни созидательным трудом.
Я написал «ухитрились», хотя тут все до банальности абсолютно бесхитростно.
Ларчик открывается очень просто: на фоне очень значительного раскола израильского гражданского общества, чему немало способствует политика стоящих ныне у кормила власти политиков, 12% населения, и — что самое главное — «сплоченных в один стальной кулак», это очень влиятельная политическая сила, способная диктовать свои условия вхождения в любую правящую коалицию.
И нужно сказать, что политическое руководство харедим очень прагматически использует существующую ситуацию: свою незаменимость при формировании правящей коалиции и верность своего электората как плату ультраортодоксального сектора политическим партиям ЩАС и Единству Торы за выполнение предвыборных обещаний, данных своим избирателям, о чём было упомянуть выше.
В общем, это типичный симбиоз, т.е. взаимовыгодное сотрудничество организмов разных биологических видов. Такие отношения характерны для видов с очень разными потребностями, они удачно дополняют друг друга.
И сложившаяся уже на протяжении жизни не одного поколения подобная практика таких отношений настолько доказала свою живучесть, что у меня нет сомнений в каких-либо изменениях, по крайней мере, в обозримом будущем.
Это то, что касается образа жизни 1/8 израильского общества.
Ну, а остальные 7/8 населения… Где же голос остального народа? Почему люди не выходят на улицы, требуя навести порядок в экономике?
Неужели демонстрации за или против права БАГАЦа отменять законы для наших граждан важнее, чем возможность купить продукты на обед?
По-видимому, для тех, кто регулярно митингует на улице Каплан, рост цен не представляет такой уж серьезной проблемы — их доходы выше средних. Но это не дает ответа на вопрос, почему не протестуют остальные.
С каждым годом все больше домохозяйств оказываются на грани нищеты или скатываются за эту грань. Ведь об этом говорит статистика.
Бытует мнение, что за то время, пока цены росли как на дрожжах, израильтянам внушили, что с этим невозможно ничего поделать. Как нельзя, например, предотвратить нежелательные природные явления, покончить с террором, искоренить преступность, так же невозможно остановить инфляцию и рост цен.
В доказательство обычно приводится подорожание по всему миру: мол, у нас, как у всех, и инфляция в период кризисов и остальные экономические катаклизмы, и с этим надо смириться, но при этом деликатно умалчивается о том, что стоимость жизни у нас одна из самых высоких, а вот зарплаты и социальные пособия — из самых средних.
И инфляция у нас происходит в любом случае: и при экономическом подъеме и во время спада, и когда цены на нефть растут и когда они снижаются, и когда идет война и когда наступает мир.
Вот такова картина экономических реалий Государства Израиль!
А помнит ли читатель, какие «златые горы и реки, полные вина» сулили израильтянам власти, после того как у наших берегов были обнаружены газовые месторождения? Кто-нибудь из нас с тех пор стал жить лучше?
А разве кто-нибудь спросил, почему так вышло?
А в период стабильности, которым так гордится Нетанияху, что-нибудь за это время подешевело?
А мирные соглашения, заключенные с богатыми нефтяными монархиями, кому-то хоть что-нибудь перепало от этих богатств, кроме инвесторов-миллионеров?
…И еще один принципиальный момент: в других странах даже незначительное ухудшение экономического положение вызывает массовые акции протеста, а у нас…
Я не призываю Израиль «к топору», я призываю читателя высказать своё мнение по поводу «толстокожести» израильтян.
Ведь здраво рассуждая, нельзя эту пассивность списывать на политическую инертность наших соотечественников: достаточно вспомнить многотысячные демонстрации, связанные с юридическими реформами и прочими причинами. И ведь нельзя сказать, что реакция властей Израиля на народный протест сродни репрессиям авторитарных режимов: мы широко пользуемся демократический свободами.
И поневоле, в поисках момента истины, закрадывается крамольная мысль:
«А может быть, дело в том, что критерии бедности в Израиле, которыми руководствуется израильская НПО «Латет» при составлении своего отчёта чересчур завышены и не совсем объективны?»
Да, в нашем государстве случается столько важных политических событий, столько кризисов, скандалов, резких поворотов, столько новых и старых проблем, что на их фоне нетрудно забыть о росте цен и инфляции. И для правительства чрезвычайно удобно, что мы об этом забываем…
Но желудок, в отличие от сознания, трудно обмануть…
И что всё вышеуказанное — это еще non eat finis mundi (лат), т.е. не конец света: можливо бути ще гiрше.
Об этом нам напоминает, согласно сайту <detaly.co.il> от 28.05.2024. тот факт, что 130 высокопоставленных израильских экономистов подписали необычно резкое письмо, озвученное 12-м каналом ИТВ.
Они предупреждают: нынешняя политика правительства и быстрый рост ультраортодоксального сообщества ведут страну в пропасть.
В общем, вышеупомянутые экономисты ничего нового не озвучивают. Они пишут, о том, что является «вещью в себе» разве что для самого ленивого, самого не осведомлённого израильтянина.
Это и неравномерно распределенное бремя военной службы и экономической нагрузки в израильском обществе; и отсутствие преподавания математики и английского в ультраортодоксальных школах, в итоге чего их выпускники работают на плохо оплачиваемых работах либо продолжают учиться в йешивах и живут на пособия; и что государство продолжает финансировать эти школы.
Но вот выводы из приведённых фактов весьма обескураживают.
По их словам, все может рухнуть очень быстро. Если образованные, высококвалифицированные специалисты решат покинуть страну, Израиль свалится в «спираль коллапса».
«Население, которое останется в Израиле, будет менее образованным и менее производительным. Таким образом, нагрузка на оставшееся продуктивное население увеличится, что будет стимулировать дальнейшую эмиграцию из Израиля», — сказано в письме.
Процесс будет ускоряться, что нанесет серьезный вред тем группам населения, у которых нет простого варианта для переезда, включая тот же самый ультраортодоксальный сектор.
Экономисты подчеркивают, что все это может произойти очень быстро, так что и меры надо принимать немедленно.
«Было бы серьезной ошибкой думать, что осталось еще много времени для продвижения изменений, необходимых для борьбы с опасностью национального коллапса», — пишут они. — Как только население, несущее бремя, придет к выводу, что Израиль встал на путь без возврата, наступит национальный коллапс. Сначала постепенно, а затем внезапно и необратимо».
Экономисты считают, что лидеры страны, которые еще могут предотвратить катастрофу,
«должны увидеть нынешнюю реальность и без промедления принять стратегию, которая вернет Израиль на устойчивый путь развития».
Для этого нужно провести широкую реформу начального и среднего образования, ввести во всех школах обязательное изучение базовых предметов и по-новому распределить бремя безопасности между разными частями общества. А также — закрепить «либеральные права и демократические ценности» так, чтобы предотвратить их эрозию.
А другие видные экономисты, к примеру, Кандель и Цур прогнозируют ещё резче:
«Процесс утечки мозгов способен назревать годами, но, начавшись, он может протекать стремительно. Среди эмигрантов будут преобладать работники хайтека, врачи, ученые, бывшие представители сил безопасности… Некоторые из них уже сейчас взвешивают такую возможность».
А без этой элиты Израиль ждет социальная, экономическая и военная деградация. Достаточно отъезда 20 тысяч человек для того, чтобы страна осталась без хайтека, системы высшего образования и обороны.
«Некоторые политики с трибуны кнессета утверждали (явный намёк на Нетанияху — Э.М.), что государство сможет обойтись без летчиков, программистов и прочих представителей элит. Сегодня более, чем когда бы то ни было, очевидны заносчивость и несостоятельность таких высказываний. Существование Израиля зависит от относительно небольших социальных групп. Без них государство просто не сможет продержаться в течение длительного времени», — пишут они.
Пора и нам сделать свой вывод.
Ведь статья была задумана с претензией на более высокое социальное положение нашей страны: речь шла о том, чтобы представить Израиль в формате социального государства, чуть ли не как государство социального благоденствия. А что получилось?
Динамика изложения реалий нашей жизни привела к плачевному финишу: мы договорились чуть ли не до прогноза о «социальной, экономической и военной деградации» государства.
Можно утешать себя мыслью, что это лишь прогноз. Но чтобы он не свершился, правящая элита должна незамедлительно сделать соответствующие выводы.
Но насколько же противоречивы мнения о нынешнем статусе страны, о её статус-кво!
Вот что мы читаем Википедию: сайт < dzen.ru > от 20 февр. 2023 г.
«Уровень жизни Израиля значительно выше, чем во всех других странах региона, равен странам Европы и сопоставим с другими высокоразвитыми странами. Израиль занял 19-е место из 189 стран по Индексу человеческого развития ООН за 2019 год, что указывает на «очень высокий» уровень развития.»
Здесь речь идет о стране в целом. Ну, хоть цитируй Маяковского с некоторой перефразировкой:
Если Израиль окинуть взглядом,
Рай-страна, страна — что надо!
А на уровне отдельно взятой личности картина совсем другая. На том же самом сайте Википедии абзацем ниже читаем, что на вопрос:
«Сколько нужно зарабатывать в Израиле для нормальной жизни?»
Следует ответ:
«Для того чтобы достойно( именно достойно, а не кое-как выживать, во всём себе и детям отказывая) необходимо работать не за 30 шек. в час, а чтобы достойно платили за труд в Израиле 70-80 шек. в час и каждый из родителей должен получать минимум от 18000-19000 шек. в месяц. На семью из 4 человек надо минимум 40000 шек.»
Как же понимать это противоречие: Израиль — богатая страна, но … с бедными гражданами?
Впрочем, всё объясняется просто: Израиль как страна имеет высокий жизненный уровень населения, исходя из средней медианной зарплаты, так что говорить об этом уровне жизни, по своей достоверности, так же нелепо (не забывайте, что разница в доходах у верхнего и нижнего дециля составляет 1300%!), как о средней температуре пациентов больницы.
Но по факту, уже было упомянуто, что за чертой бедности свыше 20% населения, два нижних дециля, каждый пятый!
А ведь что такое социальное государство? Посмотрим ещё раз начало статьи: основной функцией его является
«поддержание абсолютного равенства в правах для всех различных общественных классов, в т.ч. для отдельно взятой личности посредством своей власти».
Так что, к сожалению, вышеприведенный анализ наших реалий показал, что нет достаточных оснований считать, что Израиль имеет статус социального государства в классическом смысле. Нам ещё многое предстоит сделать, чтоб «сказка стала былью»!
И всё-таки мне очень хочется закончит статью на оптимистической ноте.
Народ, который две тысячи лет жил под иноземным игом, не утратив своего языка и национальности; народ, который выстоял после двух тысяч лет не только морального унижения, но и физического уничтожения; народ, который пережил ужасы средневековой инквизиции, погромов в новой истории и газовых камер в лагерях смерти в новейшей истории; народ, который после всего этого, нашёл в себе моральные силы обрести свою государственность и с честью отстоять её в неравной борьбе с превосходящими силами исламского мира — такой народ найдет в себе силы справиться с теми нежелательными симптомами, которые накопились в нашем обществе за последние 76 лет.
Да потому, что у него просто нет альтернативы!
И в подтверждение этого я позволю себе процитировать стихотворение великого поэта Гете:
Должен ты иль подыматься,
Или долу опускаться;
Властвуй или покоряйся,
С торжеством иль с горем знайся,
Тяжким молотом взвивайся —
Или наковальней стой.
— Да, кто не хочет быть наковальней, тот должен быть молотом!
