Все герои пьесы — реальные исторические персонажи, кроме Алоиса Кунста. У него говорящее символическое имя: Алоис — отчество фюрера, а Кунст по-немецки означает искусство. Этот придуманный автором пьесы персонаж понадобился, чтобы показать простого человека в разные времена: Австро-венгерской империи Франца Иосифа, свободной Веймарской республики, а затем национал-социализма в Германии и современной нейтральной Австрии.

Яков Марголис

РАЗМЫШЛЕНИЯ О СПЕКТАКЛЕ «ЗОЛОТАЯ АДЕЛЬ» В ШТУТГАРТЕ

В воскресение 19 января 2025 года в Штутгарте состоялась премьера спектакля по пьесе Марка Яковлева «Золотая Адель». Пьеса рассказывает об истории картины Густава Климта «Портрет Адели Блох-Бауэр 1». Картина была отобрана нацистами во время оккупации Австрии у еврейской семьи в Вене и почти через 70 лет по решению австрийского суда была возвращена государственным музеем Бельведер племяннице Адели 90-летней Марии Альтман, бежавшей во время войны в США.

Пьеса была написана после возвращения картины наследнице Адели в 2006 году и впервые опубликована в октябре 2011 года на русском языке. В октябре 2012 пьеса под названием «The Golden Adele» была опубликована на английском языке: https://za-za.net/the-golden-adele-a-semi-documentary-play-about-the-life-of-a-painting/

В 2013 году пьеса вышла в книге «Две пьесы на трёх языках» (русском, немецком, английском).

В 2014 году пьеса вошла в книгу «Лучшие пьесы 2013 года» московского театра «Школа современной пьесы» и международного конкурса драматургии «Действующие лица».

В 2015 году голливудский режиссёр Саймон Куртис (Simon Curtis) снял по этому сюжету художественный фильм «Woman in Gold» с Хелен Миррен (Helen Mirren) в роли Марии Альтман. И вот наконец в январе 2025 года состоялась театральная премьера.

От текста пьесы до премьеры спектакля — большая дистанция, и чтобы её пройти надо проделать огромную работу режиссёру, актёрам и ассистентам спектакля. Текст пьесы один, а вариантов инсценировок может быть много. Какой из них выбрать, какую концепцию спектакля построить? В этом и заключается основная задача режиссёра и его «головная боль».

 В тексте пьесы много диалогов, глубоких мыслей и наблюдений героев: один сон сахарозаводчика Фердинанда Блох-Бауэра, где рушатся «сахарные» особняки Вены, чего стоит! Или порванные чулки Марии Альтман, когда она перелезала через забор на немецко-бельгийской границе, и которые она хранила как символ бегства и спасения. Но в тексте пьесы мало действия, того что по-английски называется „Action“. На первый взгляд, это может показаться недостатком, однако постановщик пьесы «Золотая Адель» Дины Бутинская превратила «недостаток» в достоинство. Опираясь на идеи пьесы, она «раскрасила» образы героев в свои цвета, проявив режиссёрский талант и наполнив инсценировку сценическими приёмами.

Режиссёр-постановщик Дина Бутинская создала необычную инсценировку пьесы, включающую в себя оригинальную концепцию спектакля, интересную игру актёров (Адель — Марина Рахлина; муж Адели, промышленник-сахарозаводчик Фердинанд Блох-Бауэр — Владислав Кауфман; Мария, племянница Адели, — Елена Лаук; Алоис Кунст, искусствовед, друг Марии в гимназические годы, сотрудник гестапо во времена нацизма и сотрудник музея Бельведер после войны — Рудольф Оттмар; журналист-расследователь граф Чернин — Валерий Маркунский; Климт — Григорий Фишбайн), кадры кинохроники, световые и звуковые эффекты, элементы программы искусственного интеллекта (ИИ), живую музыку (скрипач Михаил Котляр, пианистка Татьяна Бём). Оформление сцены, костюмы и копия картины Климта «Золотая Адель» были сделаны художницей Ольгой Вакс, дизайн спектакля, использование ИИ для того, чтобы показать улыбается Адель на картине или хмурится, всё это — Лев Свойский. Хореография, постановка танцев в спектакле — Нина Фрайман, звуковое и световое оформление — Detlef Zascha.

Все герои пьесы — реальные исторические персонажи, кроме Алоиса Кунста. У него говорящее символическое имя: Алоис — отчество фюрера, а Кунст по-немецки означает искусство. Этот придуманный автором пьесы персонаж понадобился, чтобы показать простого человека в разные времена: Австро-венгерской империи Франца Иосифа, свободной Веймарской республики, а затем национал-социализма в Германии и современной нейтральной Австрии. Именно на этом, казалось бы, второстепенном герое, режиссёр строит концепцию спектакля и устами героя задаёт вопрос зрителям: «Как должен вести себя простой, маленький человек не по своей воле попавший во времена нацистской диктатуры?» Идти на баррикады — получишь пулю в лоб. Оказывать тайное сопротивление — окажешься в Дахау, как муж Марии Альтман. Эмигрировать — но все границы закрыты. Сотрудничать с диктаторским режимом — будет мучать совесть и страх будущей расплаты после падения режима. Но как писал поэт Александр Кушнер: «Времена не выбирают, в них живут и умирают».

«Золотая Адель» — это не просто спектакль, а захватывающая визуальная и эмоциональная Одиссея, которая погружает зрителя в историю одной из самых известных и дорогих картин в мире. Постановка мастерски переносит нас в благополучную атмосферу начала XX века, воссоздавая жизнь австрийской еврейской семьи Блох-Бауэр и её последующую трагическую судьбу. История картины, написанной Густавом Климтом, ее возвращение законным владельцам — это не только художественная драма, но и глубоко личная трагедия о потере смысла жизни, выживании в условиях нацистской диктатуры и стремлении к справедливости. Спектакль с удивительной точностью передает все эти нюансы, позволяя зрителям пережить чувства героев.

Что особенно впечатляет в спектакле?    

• Режиссёрская работа, органически соединяет в единый спектакль элементы от классической игры актёров до современных эффектов искусственного интеллекта. Спектакль «Золотая Адель» — это синтез многих искусств: драматургии, живописи, музыки, поэзии, кино, и чего-то неведомого, растворённого между ними. Режиссёрских приёмов и находок в спектакле так много, что они заслуживают отдельного разговора.
• Актерская игра. Актеры прекрасно исполняют свои роли, создавая живые и запоминающиеся образы. Их игра полна неподдельной нежности, скрытой страсти и удивительного драматизма. Надо отметить, что театр-студия существует более 20 лет, у актёров большой опыт игры в самых разных жанрах, который они приобрели под руководством основателя театра-студии Феликса Харама.
• Художественное решение спектакля. Сценография и костюмы создают неповторимую атмосферу эпохи. Каждый элемент декораций и каждый костюм продуманы до мелочей, перенося зрителя в роскошные интерьеры венских особняков и в мрачные времена Второй мировой войны.
• Музыкальное оформление спектакля идеально дополняет визуальный ряд, усиливая эмоциональное воздействие на зрителя. Спектакль начинается с прекрасной венской мелодии начала ХХ века, идиллических кадров кинохроники, создающих атмосферу старой Вены. А живая музыка скрипки и фортепьяно из фильма «Список Шиндлера» напоминает зрителям о страшной трагедии того же ХХ века.
• История «Золотой Адели» — это напоминание о том, что искусство не должно служить орудием политических манипуляций, и что культурные ценности должны быть защищены законом. Спектакль поднимает важные вопросы о ценности искусства, о праве собственности, о справедливости и о последствиях исторических событий. В конце спектакля звучит стихотворение Юрия Левитанского, написанное в трагическом ХХ веке, но чрезвычайно актуальное сегодня, а на экране идут кадры современных событий ХХI века.

Сравнение спектакля «Золотая Адель» с голливудским фильмом «Woman in Gold» показывает их принципиальное отличие. Оно заключается в разных концепциях двух постановок одной и той же истории. Главный герой фильма — молодой американский адвокат Марии Альтман, который выигрывает судебный процесс у целой группы адвокатов, защищающих интересы Бельведера и Австрийской республики. Концепция американского фильма заключается в том, что тот у кого сильнее адвокат и выигрывает процесс (но только во времена, когда действует независимое право и демократические законы, прим. Я.М.).

Концепция спектакля «Золотая Адель» более сложная и глубокая, чем в фильме. Акцент в ней сделан не на известные имена – Климт, Адель, Фердинанд Блох-Бауэр, Мария Альтман, или её молодой адвокат, выигравший судебный процесс, а на неизвестном, второстепенном персонаже Алоисе Кунсте. Именно он задаёт зрителям вечный вопрос: «Что может сделать простой, маленький и хороший человек из идиллических времён Австро-венгерской империи, волею судеб оказавшийся в тёмных временах беспощадной нацистской диктатуры?» Этот вопрос в спектакле «Золотая Адель» эквивалентен гамлетовскому вопросу «Быть или не быть?». А ещё точнее и ближе зрителю тезис Гёте в «Фаусте», вложенной в уста самого Господа, и обращённый к символу зла, дьяволу Мефистофелю:

Der Herr.
Nun gut, es sei dir überlassen!
Zieh diesen Geist von seinem Urquell ab,

Und führ’ ihn, kannst du ihn erfassen,

Auf deinem Wege mit herab,
Und steh’ beschämt, wenn du bekennen mußt:
Ein guter Mensch, in seinem dunkeln Drange,
Ist sich des rechten Weges wohl bewusst.

Господь:

Ну, что ж! Тебе на откуп это!

Смани сей дух с его первооснов,

Веди, коль ты во мрак со света
Его с собой забрать готов.
И устыдись, когда откроешь ты,
Что человек в своих стремленьях смутных
Познал уж путь до верной высоты».

Гёте «Фауст», изд-во «Радуга», 2003, с. 323-329 (перевод с немецкого О. Тарасовой)

(подстрочный перевод: «Хороший человек в своем тёмном порыве знает «правильный» путь», прим. Я.М.)

Но в спектакле «Золотая Адель» концепция ещё сложнее. Оказывается, маленький и в принципе хороший человек, «чей дух сманил с его первооснов» Мефистофель, находит себе алиби и оправдание сотрудничеству с дьяволом. Алоис Кунст говорит Марии, своей первой юношеской любви, что он спаситель картины «Золотая Адель»! Если бы не он, то картина погибнет, а он её спасёт, и не важно какой ценой, можно даже продать душу дьяволу! Как тут не вспомнить, что «дорога в ад вымощена благими намереньями», или понятие Ханны Арендт «банальность зла».

«Золотая Адель» — это не просто спектакль, это событие, которое никого из зрителей не оставило равнодушным. В зале не было ни одного свободного места, и яблоку некуда было упасть с древа познания добра и зла. Можно было упасть только маленькой вишенке на торт спектакля. И этой вишенкой на торте было то затаённое дыхание, с которым зрители смотрели спектакль.

Афиша спектакля