ЗАМЕТКИ ПО ЕВРЕЙСКОЙ ИСТОРИИ

В этой статье не будет скрупулёзного следования хронологии, не будет подробной биографии этих двух великих израильтян. Такая задача, во-первых, мне непосильна, во-вторых, бессмысленна. Их биографии рассказаны во многих книгах и статьях. Но будет попытка сравнения этих двух очень непохожих друг на друга Великих людей нашей истории. Но похожих в главном: если бы не они, не было бы и Государства Израиль.

Сёма Давидович

СТАРЫЙ ДОКТОР И СТАРИК

Вейцман и Бен-Гурион: союз — вражда — угасание и торжество 

(окончание. Начало в № 5-6/2024)

07. Вторая Мировая Война

1 августа 1914 года на корабле, на котором Бен-Гурион возвращался домой, его застала новость о начале Войны. Через 25 лет и один месяц, опять возвращаясь домой на корабле, он узнает, что Германия напала на Польшу, началась следующая Мировая война.

«Война 1914–1918 годов дала нам декларацию Бальфура. В этот раз мы должны создать для себя еврейское государство и, следовательно, еврейскую армию в этой стране и для этой страны»,

говорит Бен-Гурион через неделю, 8 сентября, вызванным им на встречу руководителям Хаганы.

Но как заметил Бар-Зохар: «…прежде чем бороться за свое государство, еврейский народ должен был бороться за свое существование».[1] И Бен-Гурион выдвигает свой ставший знаменитым лозунг:

עלינו לעזור לאנגלים במלחמה כאילו לא היה ספר לבן, ועלינו לעמוד נגד הספר הלבן כאילו לא הייתה» «.מלחמה «Мы должны помогать англичанам как будто нет Белой Книги и мы должны бороться с Белой Книгой как будто нет войны.»[2]

Еврейское Агентство — официальный орган управления делами Ишува выпустил заявление:

«Война, которая навязана сегодня Великобритании — это наша война, и должна приветствоваться вся та помощь, которую мы сможем, и будем в праве предложить британской армии и британскому народу.»[3]

А Великобритания продолжала выполнять условия «Белой книги», как будто не было войны — алия ограничивалась, продажа земли евреям запрещалась (кроме некоторых районов).

Отношение Бен-Гуриона к Великобритании было разным в разное время. После опубликования «Белой Книги 1929 года» он собирался объявить войну «Владычице морей», с её тогдашним первым премьером-лейбористом в истории страны Рамсеем Макдональдом и его сыном, дважды Министром Колоний Малколмом у него сложились хорошие отношения, в 1956 году во время войны с Египтом в Синае, Даян, рассказывая о реакции Бен-Гуриона на проект резолюции, представленной Британией Совбезу, написал, что Бен-Гурион «…ничего другого от лживых англичан и не ждал»[4].

Но Бен-Гурион на всю жизнь запомнил необыкновенное мужество лондонцев, свидетелем которого он оказался летом 1940 года, при жестоких бомбардировках Лондона во время «Битвы За Англию», первой битвы, проигранной Гитлером.

«В мае 1948 года в Тель-Авиве, мучительно взвешивая все за и против декларации о независимости, я вспоминал мужчин и женщин, которых видел в Лондоне во время бомбардировок, и говорил себе: «Я видел, на что способен народ в минуту решающих испытаний. Я видел его мужество, отмеченное благородством… Еврейский народ может сделать то же самое». И мы это сделали».[5]

***

Несмотря на всю враждебность положений «Белой книги» Вейцман продолжал видеть себя подданным Его Величества. В октябре по просьбе правительства он поехал в Швейцарию на встречу с немецкими эмигрантами прояснить слухи о подготовке немцами бомбардировки английских городов бомбами с отравляющими веществами. Тогда эта угроза считалась вполне реальной, но, к счастью, слухи не подтвердились. Вейцман стал советником по химии в Министерстве снабжения и получил маленькую лабораторию. Он продолжал работать и во время бомбёжек, что однажды спасло ему жизнь — в убежище, куда он должен был спускаться во время налётов, попала бомба. Сыновья Вейцмана пошли в армию, старший Бенджамен — в зенитные войска, младший, Майкл стал лётчиком и погиб в феврале 1942 года.

Немного позже Вейцман попытался повторить своё достижение времени Первой Мировой Войны — помощь британцам в разработке искусственного ацетона, и предложил, теперь уже американцам, помощь в разработке искусственного каучука, проблема, ставшая первоочередной после захвата Малайзии японцами зимой 1941–42 годов, и даже встречался в июле 1942 года по этому поводу с Рузвельтом. Но не получилось — вместо предложенной Вейцманом кукурузы был выбран способ производства каучука из нефти.

***

Уже 7-го сентября, в первую же неделю войны, 12 евреев стали зенитчиками, охранявшими нефтехимию Хайфского залива, лидер ЭЦЕЛ Давид Разиэль погиб в мае 1941 года от немецкой бомбы, участвуя в операции британцев в Ираке, Моше Даян потерял глаз во время боя с вишистами в Ливане, всего же в британской армии служило около 38 тысяч евреев Ишува.[6] (По другому источнику — 30 тысяч[7].) Но СО хотела большего, хотела продолжить историю Еврейского легиона в Первой Мировой Войне, хотела создать еврейскую дивизию. Осенью 1940 года правительство согласовало её создание численностью 10,000. Вейцман предполагал, что 3,000 будут евреи Ишува, остальные — американские евреи[8]. В октябре 1941 года от этого плана правительство отказалось, причина — отсутствие необходимого снаряжения. Сионисты увидели в этом лишь отговорку, а настоящей причиной была боязнь испортить отношения с арабами. Власти же Мандата опасались, что полученный евреями Ишува опыт и оружие будут использован в борьбе с теми, кто их обучил и вооружил. Объективности ради над отметить, что для этого были все основания, как и фактом была огромная нехватка военного снаряжения. Этот отказ явился страшным разочарованием и началом процесса переориентации СО на Америку, а лично для Вейцмана, имевшего теснейшие связи с британским руководством, — подрывом его позиции руководителя СО. Одной из главных претензий к нему Бен-Гуриона была именно эта неудача в формировании Еврейской дивизии. В самом конце войны была всё же сформирована Еврейская бригада, успевшая принять только символическое участие в войне на итальянском фронте, но полученный её бойцами опыт сыграл колоссальную роль в Войне За Независимость. [9]

***

27 июня 1942 года конфронтация между Бен-Гурионом и Вейцманом достигла апогея — в доме одного из лидеров американского сионизма раввина Стефана Вайза[10] состоялась словесная дуэль между ними. Инициатором был Бен-Гурион.

Он прибыл в Америку ещё в конце ноября 1941 года и развернул агитацию за создание Еврейского государства в Палестине. В отличие от Вейцмана, продолжавшего ориентироваться на Великобританию, Бен-Гурион понимал, что ей на смену пришла новая сверхдержава. Его попытки встретиться с Рузвельтом были неудачны, но он встретился с членом Верховного суда Феликсом Франкфуртером.

Вейцман прибыл в США только в середине апреля. Он собирался приехать ещё в феврале, но на пути в аэропорт для вылета в Америку его застало известие, что его сын Майкл (Михаэль), военный лётчик, не вернулся с боевого задания.

С 9 по 11 мая 1942 года в Нью Йорском отеле Билтмор на углу Мэдисон-авеню и 43-й улицы состоялась конференция — Конгресс в условиях войны созвать было нельзя. В ней приняло участие 600 делегатов от Америки и 67[11] из 18 стран, в том числе Вейцман и Бен-Гурион.

Была принята Билтморская программа[12] с задачей создания Еврейского государства (хотя использован был термин не «The State», а «The Commonwealth»). Другим пунктом было выставлено требование, чтобы размер алии определялся не мандатными властями, а Еврейским Агентством, т.е., другими словами, курс на сотрудничество с властями был заменён курсом на противостояние с ними.

Вейцман был восторженно принят на конференции, а на заключительном заседании Стивен Уайз надел на палец Вейцмана кольцо Теодора Герцля, подаренное ему по случаю 65-летия и провозгласил: «Я надеюсь, что держащая это кольцо рука … подпишет создание еврейского государства».[13] Через 6 лет, 14 мая 1948 года в здании Тель-Авивского музея изобразительных искусств (бывший дом Дизенгофа) будет подписана Декларация Независимости. Подписи Вейцмана под ней не будет.

10 июня Бен-Гурион предупредил Вейцмана, сначала по телефону: «он больше не считает себя связанным с ним никакими видами практической деятельности», а на следующий день написал:

«С тех пор как вы приехали сюда, вы действовали в одиночку, консультируясь с людьми по собственному выбору и работая с ними так, как будто речь шла о вашем личном деле. Откровенно говоря, я не думаю, что подобное поведение приносит пользу нашему движению… Я хотел бы верить, что, предоставленный самому себе, вы способны следовать нашей политике и возглавлять наше движение. К сожалению, я вынужден сообщить вам, что это не так… «[14]

Сегев написал про тот «словесный поединок» накануне субботы 27 июня, через несколько дней после падения 21 июня Тобрука, когда возникла реальная угроза евреям Ишува: Шесть сионистских лидеров, присутствующих при этом поединке, назвали эту схватку титанов одним из самых трагических эпизодов в истории сионизма. Один из них, Хаим Гринберг[15] не выдержал и выбежал в слезах из комнаты — «Я никогда не думал, что доживу до дня, когда лидер палестинской социалистической партии скажет такие чудовищные слова»[16].

Нахум Голдман[17] вспоминал о «поединке» между Бен-Гурионом и Вейцманом.

Бен-Гурион:

Если бы у нас было государство, то мы должны были бы Вас расстрелять!

Вейцман: Если бы у нас была полиция, то мы должны были бы отправить Вас в сумасшедший дом.

Вейцман утверждал, что Бен-Гурион выдвигал необоснованные обвинения и сравнивал его с Гитлером и Муссолини, которые делали это перед уничтожением своих жертв.

Бен-Гурион в ответ обвинял Вейцмана в том, что тот не был способен никогда сказать «нет» англичанам и что он в каких-то своих целях не требовал создания еврейской армии. Только американцы способны заставить Великобританию сделать это.

Вейцман предлагал другим удостоверится в его «кошерности» и обвинил Бен-Гуриона в планировании «политического убийства». Он сравнил Бен-Гуриона с Брутом, а себя с Цезарем.

Бен-Гурион заявил, что если Вейцман способен вести дела только так, как он ведёт, то он должен уйти в отставку.

Вейцман ответил, что только Сионистский конгресс может отправить его в отставку.

Он был не согласен с Бен-Гурионом, что создание еврейской армии является единственной проблемой, стоящей перед сионизмом. «Мы можем получить Палестину без армии, и мы можем получить армию без Палестины«.

Он не считал, что мир начинается и кончается Америкой. Всё должно быть сделано, чтобы заручится совместным американским и британским сотрудничеством в поддержке сионизма.[18]

То, что попытался сделать Бен-Гурион с Вейцманом, очень напоминало то, что пытался сделать более 40 лет назад сам молодой Вейцман с Герцлем — потребовать проведения более радикальной политики. «Как будто радикализм является свидетельством большего патриотизма«, написал Сегев.

Вейцман выиграл эту схватку — 5 из 6 американцев поддержали Вейцмана и выразили ему свою поддержку, только 1 потребовал его отставки.

И он не придал большое значение принятию программы:

Настоящая декларация является всего лишь резолюцией, похожей на сотни других резолюций, принятых на крупных конференциях в этой или любой другой стране. В ней в торжественных выражениях изложены основные положения моей статьи, опубликованной в «Foreign Affairs», а в своих мемуарах вообще не упомянул про произошедшее в НЙ в мае-июне 1942 года.

Бен-Гурион же написал:

«Я ничуть не сомневался, что эта программа заменит ту, которая была принята в Базеле сорок пять лет назад, и станет целью еврейского народа в послевоенный период».[19]

Бен-Гурион проиграл схватку, но выиграл сражение.

В середине сентября он вернулся в Палестину, проделав длинный путь через Африку и Индию. Увидев тамошнюю жизнь он написал, что ему стыдно быть «белым человеком».[20] В ноябре Бен-Гуриону удалось, преодолев сопротивление в своей партии, получить одобрение Исполкомом Агентства в Иерусалиме Билтморской программы, получившей теперь название «Иерусалимский план». Сионистское движение вступило в конфликт с Великобританией в ожидании активной помощи со стороны США. (Примерно в это же время такую де политику попытался проводить и Неру, и она тоже окончилась безрезультатно — США не хотели конфронтации со своим главным союзником).

Вейцман отказался, сославшись на здоровье, от приглашения Исполкома приехать в Палестину и представить свою позицию. (Он действительно в августе был госпитализирован и после отдыхал на горном курорте).

Вскоре Вейцман вернулся в Лондон, положив тем самым конец первой ошеломляющей битве между двумя гигантами сионизма, суть которой сводилась к лидерству в движении и к возможности проводить собственную политику.

Философ Исайя Берлин был поклонником Вейцмана, но впоследствии признал, что прав был Бен-Гурион:

«Он был ближе к пониманию действующих сил, когда категорически не соглашался с Вейцманом: он не доверял великим людям страны, ни Черчиллю, ни Рузвельту, ни какому-либо нееврейскому лидеру, партии или стране…[21]«

Бен-Гурион со своей стороны продолжал требовать отставки Вейцмана. Лучший друг Бен-Гуриона Берл Кацнельсон заявил, что в такое трудное для еврейского народа время неуместно так обращаться со старым и больным человеком. Вейцман, по его определению, был «пережитком прошлого», и его следует оставить в покое.[22]

 В июне 1943 года Вейцман вернулся к работе в СО, Бен-Гурион снова потребовал его увольнения — Вейцман «не способен противостоять гоям», он наносит вред своими переговорами, и пригрозил самому уйти в отставку.[23]

Примирения между ними добился раввин Фишман (14 мая 1948 года он произнесёт благословение на церемонии провозглашения Независимости), поехавший (очевидно в начале 1944 года) с этой целью в Лондон. Маймон был очень близок к Бен-Гуриону, но поддерживал хорошие отношения и с Вейцманом. Его дочь вспоминала:

«Несмотря на различия во мнениях и темпераментах, Вейцман, родившийся в Мотоле под Пинском, был пропитан глубоко укоренившейся еврейской народностью и легко нашел общий язык с раввином Маймоном, уроженцем маленького городка в Бессарабии и учившемся в Литве».

Вейцман признался Маймону, что молитва «Не бросай меня в старости» ‘אל תשליכני לעת זקנה’, очень близка ему в эти дни и что, хотя, истинной целью сионизма является создание государства, но:

«Не следует все время размахивать вопросом о еврейском государстве. Явное название не должно упоминаться каждый день. Первосвященник делал это один раз в году, когда входил в Святая Святых. Поскольку никто из нас не считает себя первосвященником, а Святая Святых нам не принадлежит — надо действовать умеренно во имя явной цели«[24]

В декабре 1944 года Вейцман приехал в Палестину, признал «Иерусалимский план», Бен-Гурион отозвал свою просьбу об отставке. Но, пожалуй, именно с этого времени они поменялись местами — теперь уже Вейцман жаловался, на неучастие в принятии политических решений.

Его попытка создать свой центристский блок на основе партии «Общих сионистов» оказалась неудачной, и он оказался без политической опоры. А у Бен-Гуриона была своя партия — МАПАЙ.

В Палестину, в которой он не был более 5 лет, Вейцман приехал, чтобы отметить своё 70-летие. Он получил подарок на семидесятилетие — его друзья собрали очень значительную по тому времени сумму в $1 миллион на осуществление грандиозного проекта — превращение института Зифа в настоящий научный центр, занимающийся не только исследованиями по органической, но и по физической химии, и по ряду других дисциплин.

Вера вспоминает:

«4 декабря Хаим отметил своё 70-летие по еврейскому календарю. Празднование продолжалось неделю и его приветствовали, как будто он был Главой государства. Вооружённый отряд евреев промаршировал перед ним и на празднование в Иерусалиме собралось 600 человек. Мы обменялись визитами с новым Верховным комиссаром лордом Гортом…»

Вспоминает Вейцман:

Это было чудесное возвращение домой, большего нельзя было бы желать, вернее так могло бы быть, если бы не определенные явления, вызвавшие мое сильнейшее беспокойство… Военные годы сплотили общину в единый, сильный и осознающий себя коллектив, а огромные военные усилия, превзошедшие ограниченные физические ресурсы Ишува, вознаградили палестинских евреев возросшим чувством уверенности в своих силах, высоким уровнем технического развития, а также сознанием своих заслуг и достижений и обоснованности своих требований. Фактически Национальный очаг уже возник, он только не был признан. Палестина представляла собой общину из шестисот тысяч евреев, способных на широкие совместные действия по спасению остатков европейского еврейства, причем не ’’еврейства вообще”, а в тысячах случаев состоящего из дорогих и близких для него людей. Ишув страстно желал предпринять эти действия — и не получал на это разрешения. Частично — из-за этого, частично — из-за горького разочарования, вызванного крахом законных надежд, в палестинской жизни появились и те отрицательные черты, о которых я говорил: там и сям можно было заметить упадок прежней, традиционной сионистской морали, привкус милитаризма и некоторую падкость на его посулы. Было заметно и кое-что похуже: трагическое, бесплодное, не характерное для евреев увлечение терроризмом, извращение чисто оборонительных функций Хаганы.

Вейцман признавался тогда, что со страхом открывает утром газету боясь прочесть про новый случай насилия.[25]

В эти дни позиции Бен-Гуриона и Вейцмана снова совпали, они были одинаковы по отношению к тем, кого Бен-Гурион называл «фарисеями» (פורשים). После того, как в начале 1944 года Бегин объявил восстание против британцев, Бен-Гурион назвал их «разрушители и уничтожители, которые злонамеренно или непреднамеренно помогают врагам еврейского народа».[26]

За 5 дней до приезда Вейцмана, 6 ноября, в Каире террористами Лехи был убит друг Черчилля, британский министр лорд Мойн. (См. Сёма Давидович: «БЕЛОЕ И ЧЁРНОЕ Тридцать лет правления Британии в Палестине«) Это абсолютно бессмысленное убийство произошло через 2 дня после очередной встречи Вейцмана с Черчиллем, который в очередной раз пообещал создание после победы Еврейского государства. Через много лет Абба Эбен утверждал, что убийство Мойна воспрепятствовало плану раздела Палестины и отсрочило возникновение государства Израиль.[27]

Вейцман написал Черчиллю:

”Я не нахожу слов, чтобы выразить то глубокое нравственное возмущение и ужас, которые породило во мне убийство лорда Мойна. … Я хочу заверить вас, что палестинское еврейство, в соответствии с декларацией его представительных органов, сделает все возможное, чтобы вырвать это зло из своей среды”.

Процитировав в мемуарах это письмо, Вейцман добавил:

«В этом письме нет ни одного слова, которое я хотел бы изменить. Я еще буду говорить об этом абсолютно нееврейском феномене. Здесь же хотел бы заметить, что вред, нанесенный убийством лорда Мойна и вообще террором нашему делу, состоял не только в глубоком нравственном ущербе и не только в том, что это изменило намерения англичан, а еще и в том, что это дало нашим врагам подходящий повод для оправдания собственного курса перед лицом общественного мнения«.

Новый верховный комиссар Горт (Gort) был против репрессий, он предложил дать шанс руководству Ишува доказать свою способность бороться с еврейским террором, а в случае неудачи всегда можно будет их провести, полномасштабные же обыски потребуют привлечения больших сил, использование индийцев было нежелательно — среди них было большинство мусульмане. Предложения Горта были Лондоном одобрены.

14 ноября Бен Гурион выступил на совместном заседании исполкома Еврейского Агентства и Ва’ад Леуми:

«»Если бы вы вняли моим предыдущим предложениям и приняли бы чрезвычайные меры против этих гангстеров, вполне возможно, что это печальное событие не произошло бы…
Сотрудничество с властями может привести к мини-гражданской войне. Но нет смысла преувеличивать страхи. Гражданская война может стать полезной, если она позволит обеспечить наше будущее и сохранить наши шансы, которые сейчас хорошо просматриваются на политическом горизонте. Сотрудничая с властями, мы докажем им и всему миру, что мы против терроризма. Только ещё слова ничего не докажут… Терроризм всегда был, есть и будет чужд идеям истинного и конструктивного сионизма. Если Ишув и его исполнительные органы не сделают всё возможное, чтобы помочь нашим политическим усилиям покончить с терроризмом, политические представители сионизма, такие как доктор Вейцман и я, будут просить других выполнять нашу работу.»

Еврейское Агентство официально уведомило власти о своём решении:

«Вместе со всем цивилизованным человечеством, еврейская общественность потрясена подлым убийством британского Министра-резидента на Ближнем Востоке, преступление ещё более отвратительное, потому что совершено в то время, когда британский народ с героическим мужеством и колоссальными усилиями уже шестой год сражается, не щадя жизни своих сыновей, с нацистским врагом.

…терроризм в Палестине рассчитывает подорвать нашу политическую борьбу и разрушить наш внутренний мир. Ишув призывается изгнать членов этих разрушительных банд, лишить их убежища, противостоять их угрозам и предоставить всю необходимую помощь властям в предотвращении террористических актов и уничтожении террористических организаций. Ставка — само наше существование здесь«[28]

Началась операция «Сезон»[29]. И хотя она встретила серьёзную критику в Ишуве, Бен-Гурион до конца своих дней утверждал, что поступил правильно, что было «горькой и трагической необходимостью».[30]

***

7 мая 1945 года Бен-Гурион наблюдал на улицах с многочисленными следами немецких бомбардировок времён Битвы За Англию и недавних обстрелов ФАУ-2 радостных лондонцев, готовившихся праздновать победу над нацистской Германией. Когда он вернулся в арендованную небольшую квартиру в районе Кенсингтон, он записал в своем дневнике:

«Ожидается сегодня объявления Дня Победы. Город украшают Флаги. Праздник в воздухе. Война в Европе закончилась сегодня захватом Германии. Завтра Черчилль объявит об этом! Но — «Не радуйся, Израиль, вместе с народами»[31],

а на следующий день он написал только одну строчку: «День победы — печальный, весьма печальный»[32]

А Вера вспоминала:

В марте 1945 мы вернулись в Англию… За месяц до победы в Европе Хаим был поражён глаукомой, глазной болезнью, что привело к необходимости нескольких сложных и болезненных операций.

Вейцман вышел из больницы уже после победы, Рузвельт скончался, Черчилль был занят предвыборной кампанией, которую проиграл.

08. После войны. Исход соперничества

Британия, победительница в Мировой войне, единственная страна, воевавшая с гитлеровской Германией все 6 лет, вышла из неё ослабленной, потерявшей прежнее влияние и ставшей, по сути, младшим партнёром Америки. Вейцман, остававшийся, или казавшийся, пробританским, отказавшийся от её подданства только став президентом Израиля, потерял свою силу и авторитет в переориентировавшемся на Америку Сионистском движении.

26 июля 1945 года 62-м премьер-министром Великобритании стал лейборист Клемент Эттли (Clement Attlee).

В Ишуве обрадовались, надеясь на перемены — лейбористы традиционно поддерживали сионистов. В мае, буквально накануне своего прихода к власти, на конференции лейбористов было провозглашено: что «морально неправильно и политически неоправданно создать препятствия для въезда в Палестину всех евреев, которые захотят туда поехать»»[33].

В лагерях в Европе было сосредоточено около 100 тысяч ПЛ, («Перемещённых лиц») — выживших в Катастрофе евреев, которые не хотели возвращаться на прежние пепелища, они хотели в Палестину (США оставались «закрытыми»). Но Британия при лейбористах продолжала следовать раскритикованной этими же лейбористами — тогдашней оппозицией, Белой Книге консерваторов. Если перед войной англичане боялись «обидеть» арабские страны, чтобы те не перешли на сторону Италии и Германии, то теперь аналогичные опасения были в отношении СССР.

Британия продолжала выдавать ежемесячно только 1,500 сертификатов на въезд в Палестину, 1 октября 1945 года Бен-Гурион отправил из Парижа (в Париже он жил в одной гостинице с Хо Ши Мином, предложившем ему создать «правительство в изгнании»[34]) зашифрованную телеграмму за подписью «Ави Амос» (отец Амоса), с приказом начать восстание и требованием максимально избегать человеческих жертв.[35] Хагана, Эцель и Лехи создали «Движение еврейского сопротивления»[36], תנועת המרי העברי, началась вооружённая борьба против властей Мандата: силовое освобождение находящихся в лагерях незаконных олим, заключённых, нападение на военнослужащих, взрывы мостов…. Апофеозом стал взрыв 22 июля 1946 г. Эцелем крыла иерусалимского отеля Кинг Дэвид, в котором размещалась штаб-квартира британской администрации. Погибло 82 человека: в том числе 17 евреев[37], после чего по приказу осудившего этот теракт Бен-Гуриона «Движение еврейского сопротивления» было ликвидировано. (Обо всём этом подробнее см. статью БЕЛОЕ И ЧЁРНОЕ…)

Вейцман был категорически против антибританского террора и фактически оправдал британские репрессии: «Чего вы ожидали?» Что вы будете взрывать поезда, а взамен англичане будут давать вам пирожные?»[38] Моше Чертоку он написал (письмо отправлено не было — Черток был арестован):

«Я не могу продолжать играть роль респектабельного фасада, заслоняя вещи, которые я ненавижу, но за которые я должен нести ответственность в глазах всего мира… Если политическое насилие не будет оставлено, и не будут приложены все усилия, чтобы привести людей ЭЦЕЛ и Штерн к повиновению, к моральной дисциплине, пока у Организации не будет возможности рассмотреть всю ситуацию на следующем Конгрессе, я буду чувствовать себя вынужденным уйти в отставку сейчас… Следующий же акт саботажа автоматически приведет к моей отставке»[39]

Ближайшее будущее показало, что Вейцман был не прав. Увы, но для победы часто приходится снимать «белые перчатки». Начавшийся после окончания войны террор против британцев, явился одной, не единственной, но одной из причин отказа Великобритании от Мандата. Об этом подробнее в упомянутой выше статье.

В марте 1946 года, после посещения лагерей ПЛ в Германии и Австрии, в Палестину прибыла англо-американская комиссия по решению проблемы ПЛ.[40]

Член комиссии, лейбористский депутат парламента Ричард Кроссман (Richard Crossman)[41] вспоминал о выступлении перед комиссией Вейцмана:

«Сегодня Вейцман предстал перед нами. … Очень усталый, очень больной и слишком про-британский, чтобы сдерживать своих экстремистов. Он читал лекцию в течение двух часов с изумительной смесью энтузиазма и научной объективности … Он первый свидетель, который открыто и чётко признал, что речь идёт не о выборе между справедливостью и несправедливостью, а о выборе между несправедливостью большой и меньшей.» Честность и искренность Вейцмана, добавил Кроссман, придали ему уникальную моральную силу[42]«

Бен-Гурион разделил проблемы безопасности на два направления: одно — борьба с британцами, а другое — подготовка к следующему дню после мандата, когда арабские страны со своими регулярными армиями вторгнутся, чтобы уничтожить еврейское государство. В июле 1945 года, прилетев в Америку для сбора средств, он в доме своего друга Рудольфа Сонборна (Rudolf Sonneborn) встретился с 17 еврейскими бизнесменами и объяснил им, что для борьбы с местными арабами оружия достаточно, но необходимо его приобретение для будущей борьбы с вооружёнными Британией армиями арабских стран. Участники встречи впечатлились, так был основан «Институт Сонборна», который под прикрытием легальной помощи Ишуву подпольно собирал миллионы долларов на закупку оружия и кораблей для алии бэт[43]. Позже Бен-Гурион считал создание Института Сонборна, а также свою алию и создание государства, тремя величайшими делами своей жизни.[44]

Весной 1947 года Бен-Гурион вплотную занялся подготовкой к будущей войне: в Агентстве был создан отдел безопасности, а он сам организовал «Семинар», в котором участвовали руководители Хаганы и офицеры, служившие в британской армии во время Второй мировой войны, всю полученную информацию он тщательно записывал в блокнот.

Вывод, к которому он пришёл, был неутешителен — Хагана, созданная для защиты поселений от нападений арабских соседей, не пригодна для борьбы с арабскими армиями. Голде Меерсон он сказал:

«Что будет, я теперь знаю, что такое «Хагана», нас ждет война! Я не сплю по ночам я схожу с ума, что с нами будет… Знаешь, нужно много мужества…».[45]

***

9 декабря 1946 года в Базеле открылся ХXII Конгресс, первый после Шоа, последний, проводившийся не в Эрец Исраэл. И последний из 20-ти с участием Вейцмана. За 10 дней до его открытия, 28 октября, Бен-Гурион написал Вейцману:

«Какими бы ни были твои взгляды на все это, ты остаёшься для меня избранным еврейской историей представлять несравненные страдания и славу евреев. И куда бы ты ни пошёл, тебя будут сопровождать любовь и преданное уважение меня и моих коллег. Мы — поколение, которое идёт после тебя и которое, возможно, подверглось более жестоким и большим страданиям, и иногда по этой причине мы смотрим на вещи иначе; но в основном мы черпаем из того же источника вдохновения — истерзанного русского еврейства — качества упорства, веры и настойчивого стремления, которые не уступают ни одному противнику или врагу».[46]

И после колебаний Вейцман выставил свою кандидатуру на пост Президента. Самой сильной фракцией на Конгрессе были «Общие сионисты» — 32% мандатов, вторые — МАПАЙ, третьи — «Мизрахи», вернувшиеся в СО ревизионисты — четвертые. Среди палестинских делегатов самой большой фракцией была МАПАЙ, потом — ревизионисты, а либералы «Общие сионисты» были седьмыми[47].

Вейцман вспоминал:

«Жуткое чувство испытывал я, стоя перед делегатами и обводя их взглядом, тщетно ища знакомые лица. Польское еврейство отсутствовало; еврейство Центральной и Юго-Восточной Европы отсутствовало: немецкое еврейство отсутствовало. Самыми многочисленными были палестинская и американская делегации; между ними сидели представители остатков европейского еврейства вместе с небольшими делегациями Англии, ее доминионов и Южной Америки. Американская группа сразу же оказалась сильнейшей. Двадцать второй конгресс приобрел особый характер, в одном пункте существенно отличаясь от предыдущих конгрессов: большинство его делегатов потеряли веру в британское правительство и склонялись к таким методам действий, которые никогда не были популярны среди сионистов до войны.«

В своём выступлении Вейцман осудил еврейский террор:

«Если этому не положить конец, сионизм мертв как конструктивное политическое движение на многие поколения».[48].

«Считаю терроризм нашим величайшим бедствием, как в моральном, так и в политическом плане, и в плане становления нашего государства. Я боюсь, что терроризм начнет господствовать на еврейской улице, и не Агентство сможет его победить, но возможно, что оно победит Агентство«[49].

Вера цитирует в мемуарах окончание его речи:

«Я предостерегаю вас от чудесных зелий, против лжепророков … Если вы стремитесь приблизить искупление нееврейскими средствами, если вы потеряли веру в необходимость упорного труда и в наступление лучших времён, тогда вы совершаете грех идолопоклонства и подвергаете опасности то, что мы построили…»

Она продолжает:

«Он шёл через зал между рядами аплодирующих делегатов… Я последовала за ним, пока он медленно, ощупью шел по улице, полуслепой, старый, с тяжелым сердцем: он был часть истории его народа. Я его молча нежно обняла, он не нуждался в словах утешения.«

На конференции обсуждалось возможное участие во втором этапе конференции в Лондоне,[50] созванной британским правительством в последней попытке найти решение проблемы подмандатной Палестины. Вейцман потребовал принять в ней участие и предупредил, что будет рассматривать голосование как вотум доверия. 171 делегат во главе с лидером американских сионистов раввином Абба Сильвером проголосовали против и только 154 делегата проголосовали за участие,[51]. Вейцман проиграл. Бен-Гурион был против участия в лондонской конференции, но он солидарно с делегатами от МАПАЙ проголосовал «За».[52]  И он очевидно хотел, чтобы Вейцман остался, но остался подобно английскому королю, что «царствует, но не управляет». Большой друг Вейцманов Баффи Дагдейл, племянница лорда Бальфура, рассказала в своих мемуарах, что Поля, перехватив её по пути на завтрак, умоляла её использовать свое влияние на Вейцмана.

Вейцман оказался баллотироваться, и отказался от поста «почётного председателя». Он написал: «Как и в прошлом, я стал козлом отпущения за грехи британского правительства.» Пост президента формально остался свободным, фактически единоличным руководителем СО стал Бен-Гурион.

Победив Вейцмана, Бен-Гурион на встречах с британскими политиками в промёрзшем Лондоне — в стране был жесточайший энергетический кризис — предложил продление Мандата в обмен на увеличение алии.

Сегев приводит запись встречи Бен-Гуриона с лордом-канцлером Уильямом Джовитом (Wiliam Jowitt): Бен-Гурион в обмен на разрешение в следующие год-два алии около 100 тысяч человек — а дальше размер алии будет зависеть от возможности её абсорбировать — и отмену установленных в Белой Книге ограничений на приобретение земли евреями, предложил продлить действие Мандата на 5–10 лет и обязался не провозглашать независимость в следующие пять лет, а также намекнул на то, что он будет бороться с террором и прекратит нелегальную алию.[53]

Но на выборах летом 1945 года лейбористы победили с программой восстановления экономики и создания национальной системы здравоохранения. А ещё надо было создавать свою атомную бомбу. Это было для них много важнее, чем сохранение Империи. Для Империи в казне просто не было денег, победительница в войне вышла из неё практически банкротом. И что значила какая-то Палестина по сравнению с жемчужиной британской короны Индией! Через полгода, 20 сентября 1947 Эттли сказал на заседании правительства:

«Уйти из Индии… но воевать с евреями, чтобы дать Палестину арабам — низведёт несоответствие между идеей и политикой до невиданного в человеческой истории уровня.»

А посол Великобритании в Аммане Алекс Киркбрайд (Alec Kirkbride) через 30 лет написал в своей книге «From the Wings»:

«Длинная история восстаний и терроризма в Палестине уничтожила терпение и иллюзии британских министров до такой степени, что их единственным желанием было снять с себя ответственность за то, что может произойти в этой беспокойной стране«.[54]

***

Уйдя из руководства СО Вейцман не ушёл из сионизма, он продолжал пользоваться огромным авторитет в мире и использовал его для создания еврейского государства. 6 июля он выступил перед прибывшей в Палестину Специальной комиссией ООН по Палестине (UNSCOP[55]), созданной после отказа в феврале Великобритании от Мандата. Еврейское Агентство хотело, чтобы он выступил как представитель Ваад Леуми[56], но Вейцман отказался и выступил как частное лицо, ничем и никем не ограниченный в высказываниях: только раздел обладает качествами «окончательности, равенства и справедливости», Еврейское государство должно иметь границы, предложенные комиссией Пиля (см. гл. 06) плюс Негев, что позволит принять 1,5 миллиона евреев как из Европы, так и из исламских стран. Хорхе Гарсиа-Гранадос, представитель Гватемалы, записал, какое глубокое впечатление произвел Вейцман на членов комитета. «Даже самый радикальный антисионистский член, сэр Абдур Рахман из Индии, был вынужден изменить свой в целом агрессивный тон.»[57]

Бен-Гурион, выступая перед членами комитета задал, вопрос, кто хочет и может гарантировать, что то, что случилось с евреями в Европе, не повторится, и сам ответил, что есть только одна гарантия безопасности: своё государство.

18 октября Вейцман выступил, прилетев в Америку по просьбе Еврейского Агентства — ведь, кроме всего прочего, он был знаком с Президентом[58]! — перед Специальным комитетом ООН в Лейк-Саксессе[59]. И ему удалось и встретиться с Трумэном и убедить его в жизненной необходимости включения Негева в Еврейское государство. Трумэн с огромным уважением относился к Вейцману, почтительно называя его: «Старый Доктор» («Old Doctor») и считал его человеком выдающихся достижений и личных качеств.

 Вейцман вспоминал то своё выступление:

«… Уже тогда я был убежден (и сегодня неизмеримо большее число людей так считает), что создание еврейского государства, даже в уменьшенных границах, является единственным выходом из тупика, в особенности — в наших отношениях с арабскими соседями.«

Вечером 29 ноября, когда весь Ишув с надеждой и тревогой слушал репортаж из Нью Йорка о голосовании на Генассамблеи резолюции 181: 33 за, 13 против, 10 воздержались, 1 государство не участвовало, Бен-Гурион отдыхал в отеле на берегу Мертвого моря и рано лёг спать. В полночь он проснулся от радостных криков, праздновавших победу в Нью Йорке. Он записал в дневнике:

«В эту ночь толпа плясала на улицах, но я не мог танцевать. Я знал, что близится война, на которой погибнет весь цвет нашей молодёжи».[60]

Вейцман не поехал 29 ноября в Лейк-Саксесс на историческое голосование. Он, по словам Веры, был слишком утомлён и возбуждён, но согласился приехать на праздничный митинг, спонтанно организованный на катке, на котором присутствовали десятки тысяч людей. Вера вспоминает:

«… когда он наконец прибыл, усталый, больной и обессиленный, его внесли на плечах. Я никогда не видела такого столпотворения, такого энтузиазма и возбуждения, когда Хаим появился на плечах нахлынувшей толпы«.

Вейцман выступал на идише, он, свободно владевший шестью или семью языками, переходил на родной идиш в моменты душевного подъема, а также в тяжелые моменты, такие как XXI Конгресс в 1939 году, накануне начала Второй мировой войны.

Вейцман вернулся в Лондон встретиться с семьёй сына перед тем, как отправится в Индию и Бирму по пути домой в Реховот. В Палестине положение ухудшалось, Иерусалим фактически оказался в блокаде, в Госдепартаменте заговорили об отмене решения о создании двух государств и установлении международной опеки, из Нью Йорка пришла телеграмма Аббы Эбана, которую приводит Вера в своих мемуарах:

«Приближается самый критический момент, когда нам чрезвычайно важно Ваше присутствие, совет, энергия, влияние.»

И вместо поездки на Восток они поплыли на Queen Mary на Запад, 4 февраля Вейцманы сошли на берег заснеженного Нью Йорка. Трумэну было не до Палестины, разгоралась Холодная война, он заявил, что поддержит любое решение Госдепа.

О том, как Вейцману с помощью старого друга Трумэна Эдди Джейкобсон (Eddi Jakobson)[61] удалось 18-го марта в секретном порядке быть принятым Президентом см. в статье Сёма Давидович: МАЛЬЧИК ИЗ МОТЕЛЕ. Хаим Вейцман: российский еврей, британский поданный, лидер сионизма, «Старый Доктор»

14 мая сразу же после объявлением о создании Еврейского государства было опубликовано подписанное Трумэном его признание де-факто. В последний момент от руки «the new Jewish state» было исправлено на «state of Israel».

Вера вспоминает, что Вейцман просил Моше Чертока передать своё послание Бен-Гуриону: «Провозгласить Еврейское государство, сейчас или никогда!»

На пергаменте с текстом Декларации Независимости, с подписью 25 членов Временного Госсовета[62], не было оставлено место для подписи Вейцмана, хотя оно было оставлено для подписей двенадцати членов, находящихся в Иерусалиме. В десятую годовщину Независимости, через 5 лет после кончины Вейцмана, его помощник Меир Вейсгал предложил в качестве символического жеста добавить имя Вейцмана в Декларацию о независимости. Бен-Гурион отказался: «Вейцману это не требуется.»[63]

Вернувшись из музея изобразительных искусств на бульваре Ротшильда (бывший дом Меира Дизенгофа) с церемонии провозглашения Независимости Бен-Гурион сухо записал в своем дневнике:

«В четыре часа дня была провозглашена независимость евреев, и было создано государство, его судьба в руках сил безопасности.»[64]

17 мая Временный Госсовет выбрал Вейцмана своим председателем. — Главой государства. Над Нью йоркской гостиницей Waldorf Astoria, где жили Вейцманы, был водружён бело-голубой флаг.

24 мая по приглашению Трумэна специальным поездом из Нью Йорка супруги Вейцман прибыли в Вашингтон. 25-го, через полторы недели после провозглашения государства, состоялся первый официальный визит Главы только что родившегося Еврейского государства в Белый дом. Знал ли американский Президент, что у президента Израиля власти не больше, чем у короля Великобритании?

Премьер-Министр Израиля Бен-Гурион впервые приехал в США весной 1951 года, его визит, хоть и неофициальный, оказался триумфальным, еврейская община приняла его как национального героя, мэр Нью Йорка «закрыл» город в его честь, через облигации было собрано $65 миллионов, Трумэн попросил Сенат одобрить еще один кредит в $150 миллионов. С Президентом Бен-Гурион встретится только в марте 1960 года, когда Бен-Гурион, приехавший с официальным визитом, был принят Эйзенхауэром.

09. Отец нации и носовой платок президента

Рассказ о делах и заслугах Бен-Гуриона в Войне За Независимость требует отдельной статьи.

В телеграфном стиле. Бен-Гурион:

— Добился, несмотря на очевидную опасность неизбежной войны и предупреждения военных экспертов, одобрения провозглашения Независимости (исключив из текста Декларации упоминания о границах государства, определённых решением ООН) ;

— Взяв портфель Министра обороны фактически стал Главнокомандующим, создал из отдельных военных формирований различных политических сил на основе Хаганы регулярную армию, ЦАХАЛ, и, имея за плечами только опыт рядового британской армии, привёл его к победе в войне. Конечно, он ошибался, например шесть раз приказывая, вопреки мнению армейского командования, захватить Латрун, контролировавший дорогу на Иерусалим. Атаки были неудачны, потери, в том числе среди и брошенных на штурм только что приехавших в страну олим — велики. Израильский историк Гольлштейн написал:

«Ясно как день, что в столь напряженных усилиях он допустил немало ошибок… но, видя всю картину, можно сказать с уверенностью: не было никого, кто больше трудился бы для победы Хаганы в гражданской войне и для подготовки Ишува к тотальной войне, чем Председатель правления агентства»[65]

— Создал правительственный аппарат и Временное правительство из 13 министров, Минхелет хаАм («Народное правление»), он даже озаботился публикацией терминов, относящихся к жизни государства и его выборных должностных лиц. Своё правительство Бен-Гурион создал по принципу «без Херута (ревизионистов Бегина) и МАКИ (коммунистов)». Коммунисты не были значительной силой в Израиле, но он опасался их влияния на своего тогда главного соперника — МАПАМ, имевшую ярко выраженную советскую ориентацию, которая могла бы мешать намерению Бен-Гуриона присоединиться к Западному блоку во главе с США. И он включил в состав правительства Голду Меир, считая необходимым иметь хотя бы одну женщину-министра. Решение предпочесть блок религиозных партий левым социалистам МАПАМ и установленное «статус-кво», согласие Бен-Гуриона на освобождение от армии студентов ешив, «которые действительно изучают Тору в ешивах, и до тех пор, пока они изучают Тору в ешивах«, и сегодня определяет жизнь страны.

— Провёл ещё до окончания войны, в январе 1949 года, выборы в Учредительной собрание, ставшее Кнессетом 1-го созыва. МАПАЙ получил 46 мандатов, МАПАМ — 19, «Объединенный религиозный фронт» — 16, Херут — 14, коммунисты — 4.[66]

Победы на поле боя, расширение границ страны и устранение экзистенциальной угрозы вторжения регулярных арабских армий, закрепили за Бен-Гурионом статус «Отца нации».[67]

Восхищение Бен-Гурионом было безгранично, и Голда даже сказала, что если бы он сказал ей прыгнуть с пятого этажа, она бы это сделала. Вспоминая о переговорах в Севре с французами и англичанами в 1956 году накануне Синайской кампании, Даян написал про Бен-Гуриона:

«…. Он был наш раби, а мы, его советники и помощники — были его учениками«[68].)

***

Через два дня после приёма у Рузвельта Вейцманы отплыли во Францию — плыть как обычно в Великобританию они не могли, Вейцман был главой государства, ею пока не признанного[69].

Во Франции он встретился с приехавшим туда из Англии сыном, был принят президентом Винсентом Ариолем и своим другом Лионом Блюмом, потом отправился в Швейцарию, где ему сделали операцию на глазах, и где он вернул свой британский паспорт[70]. Вейцманы надолго застряли в вилле на берегу Женевского озера и только 29 сентября на специально посланном самолёте с надписью «Эл Аль», переоборудованном из транспортного Дугласа, они вылетели в Израиль. Перед вылетом они заполнили формы заявлений на получение израильского гражданства и получили израильские удостоверения личности под номерами 1 и 2, а Вейцман был приведён к присяге как Председатель Временного Госсовета. В пять утра, самолет приземлился на военном аэродроме Экрон, (Тель Ноф), и Вейцманы поехали в свой дом в Реховоте.[71]

Вера вспоминала, что когда Вейцман спросил у своего друга Моше Чертока, ставшего Министром Иностранных дел Шаретом, который совсем недавно просил его бросить все свои дела и прибыть в Нью Йорк на помощь, в чём будут заключаться его обязанности, то получил ответ: «Просто будь символом, доктор Вейцман«, на что последовал ответ: «Я не хочу стать символом, Моше.» .

Вера написала:

Хаим не хотел, чтобы его забальзамировали в виде пустого символа, орудия правительства или партии. Он не стремился к президентству по американской модели, но обладая колоссальным опытом в международных делах, что было признано во всём мире, он надеялся, что с ним будут консультироваться по вопросам израильской политики. Этого сделано не было.«

16 февраля 1949 года Кнессет Первого созыва подавляющим большинством — 83 против 15 за его соперника, ревизиониста Клаузнера[72] при 15 воздержавшихся[73] — избрал Вейцмана Президентом Израиля.

Вера записала в дневнике:

«Правительство никогда ни консультируется с ним, ни информирует его. Конечно, это причиняет ему боль, но вместо того, чтобы сказать об этом, он постоянно угрожает своей отставкой. Он говорит, что его меньше всего интересует, что они делают«.

Вейцман никогда не выполнил эту свою угрозу — он опасался, что его отставка нанесёт урон престижу страны.

Тогда в Израиле многие, то ли в шутку, то ли всерьёз, называли его «Узником Реховота»[74]. Он сам в интервью «Нью Йорк Таймс» 6 сентября 1951 г. заметил, что единственное место, куда правительство разрешило ему совать свой нос, было в носовой платок[75].

Через полгода к своему 75-летию Вейцман получил лучший из возможных подарков, — в Реховоте состоялось торжественное открытие его института, Института Вейцмана. Деньги, $1 миллион, собрали его друзья на его 70-летие.

Заметка[76] в «Нью Йорк Таймс»:

Наука чествует Вейцмана на торжествах в Реховоте
The New York Times,
3 ноября 1949 г.

Сегодня мир науки платит дань уважения ученому, президенту Израиля доктору Хаиму Вейцману. Три тысячи человек, в том числе ведущие ученые из дальних стран, собрались здесь, чтобы принять участие в церемонии открытия научного отдела Института Вейцмана. Это событие произошло накануне скорого семидесятипятилетия президента Вейцмана и, по совпадению — к тридцать второй годовщине Декларации Бальфура. Профессор Альберт Эйнштейн, фельдмаршал Ян Христиан Смэтс и профессор Джон фон Нейман из Института перспективных исследований в Принстоне были среди сотен тех, кто прислал поздравления.

Через год состояние здоровья Вейцмана ухудшилось, обострилась хроническая пневмония, следствие восьми месяцев жизни в немецком Пфунгштадте в 1892–93 годах

Йосеф Вайц יוסף ויץ (один из руководителей Керен Каемет леИсраэль, ККЛ), посетивший его, записал в своем дневнике:

«Я спросил его, как он, он сказал, что неплохо, но у него болит. Я спросил его, что? Ответ: «Государство«.

Зимой 1952 года он иногда перестал  узнавать Веру, которая фактически служила исполняющей обязанности президента.[77] Вейцман скончался в 5:40 утра 9 ноября 1952 года в своей спальне, рядом со спальней Веры, на втором этаже их дома.

В этот же день он, в соответствии со своим желанием, был похоронен рядом с домом в Реховоте.

Его конец стал пиком его президентства. Около четверти миллиона израильтян — пятая часть граждан страны, которой исполнилось четыре года — прошли мимо гроба Хаима Вейцмана.[78]

***

Написать, что отношения между двумя основателями Израиля были сложными — не написать ничего.

Если посмотреть высказывания Бен-Гуриона про Вейцмана, то там можно найти, к примеру, такое его обращение:

«Даже в бурю войны моя любовь и восхищение тобой не дрогнули. Ты поставил народ Израиля на свою сторону. Теперь ты царь Израиля. На голове твоей сияет венец царства Израильского. Я люблю тебя всем сердцем и всем сердцем своим»[79]

Но в 1927 году, после Пятнадцатого сионистского конгресса, он записал в своем дневнике:

«На этот раз царствованию личного фетишизма Вейцмана пришел конец. В последний раз Вейцман мог рассказать Конгрессу свою пословицу. C’est a prendre ou à laisser «Возьми это или оставь». Я надеюсь, что на следующем съезде большинство скажет это, имея в виду тогда Вейцмана».[80]

Когда Бен-Гурион окончательно победил, он предоставил Вейцману, Первому Президенту Еврейского государства, власть только над своим носовым платком.

В мемуарах Вейцмана имя Бен-Гуриона встречается 6 раз. Но автор наверное самой популярной биографии Бен-Гуриона израильский историк Бар-Зохар написал в предисловии к своей работе:

В архивах Вейцмана я обнаружил сотни писем и стенографических отчетов, воссоздающих в деталях яростную борьбу между ним и Бен-Гурионом в период второй мировой войны. Мейер Вейсгал, преданный сотрудник Вейцмана, показал мне не вошедшую в его мемуары главу о натянутых отношениях между двумя лидерами.[81]

Вера в своих мемуарах очень аккуратно написала об их взаимоотношениях:

«Бен-Гурион был очень энергичной и сильной личностью, и его дружба и сотрудничество с моим мужем уходила корнями на много лет назад. Они испытывали глубокое уважение друг к другу, но в то время, как Бен-Гурион был поглощён проблемами политического лидерства в Палестине, Хаим, вследствие рода своей деятельности, образования и опыта, концентрировался на дипломатии, внешнем представительстве и иммиграции в Палестину. Он не всегда привлекал Б-Г к переговорам за закрытыми дверьми с государственными деятелями, такими как Президент Рузвельт, и позже, Президент Трумэн. Хаим мог свободнее говорить с ними в отсутствие сионистов. Б-Г обижался, не желая понять мотивы Хаима. Он также, возможно, имел определённые комплексы из-за превосходства Хаима как учёного, внесшего большой вклад в дело союзников в двух Мировых войнах. С другой стороны, Б-Г изучал греческий и латынь, которые Хаим не знал. Это «соперничество» не беспокоило Хаима, он всегда испытывал большое уважение к способностям и возможностям Б-Г, но его часто раздражало его упрямство и способ, которым это проявлялось.
Это замечание не надо считать критикой Б-Г, которого я всегда очень уважала.»

В 1942 году после неприглядного «словесного противостояния» Вейцмана пригласили в Палестину для обсуждения Билтморской программы (См. гл. 08) Он отклонил предложение, написав:

«Во время пребывания здесь [в НЙ] Бен-Гуриона я внимательно наблюдал за ним. Его поведение и манера действовать поразительно напоминали маленького диктатора, тот тип, который сегодня часто встречается в общественной жизни. Люди этого типа совершенно одинаковы: без чувства юмора, с узкими губами, морально неустойчивы, фанатичны, упрямы, разочарованы тем, что не достигли каких-то своих целей; нет ничего опаснее маленького человека, вечно «пережевывающего» свои обиды»[82].

Бар-Зохар: Вейцман ценил роль и влияние Бен-Гуриона в Ишуве, его энергию и получаемую им поддержку, но не ценил его человеческих качеств и образа мышления. Своим преемником он хотел видеть Арлозорова, а после его убийства — Чертока (Шарета).

А кроме того, Бен-Гуриона задевала разница в росте между ними[83], и поэтому на конгрессах он всегда ждал, пока Вейцман не сядет. [84]

Но в 1931 году, в преддверии XVII Сионистского конгресса (на котором Вейцман был отправлен в отставку, см. гл. 06) именно его, а не Арлозорова или Чертока, Вейцман послал в Лондон к премьеру Макдональду.[85]

Бар-Зохар так описывает разницу между двумя лидерами:

«Это были два совершенно разных человека: Вейцман был принцем, королем без королевства, подданным, приемлемым, почитаемым не только евреями, но и иностранцами… В Первую Мировой войны у него были достижения научные и между ним и британской элитой установилась связь. В то время Бен-Гурион был солдатом еврейского полка или изгнанником в Америке. Между ними не было никакой связи и не было оснований для сравнения. Вейцман был ученым, потрясающим оратором, харизматичным, красивым, высоким и красивым. Бен-Гурион был маленьким, без формального образования, как у Вейцмана, очень агрессивным, очень грубым — лидером рабочих из Земли Израиля. Между ними были прекрасные отношения. Бен-Гурион долгое время восхищался Вейцманом и писал ему письма, полные восхищения: «Ты царь Израиля, я люблю тебя всем сердцем. Избранник народа»…

И ещё:

«Вторая мировая война положила конец эпохе, в которой процветал Вейцман. Конец эпохе приятностей, мирной, тихой прогулки. Разговоры с лидерами и определенным типом лидеров… началась новая эра: более жестокая, более агрессивная, более резкая, и Вейцман не смог адаптироваться к этому периоду».[86]

10. Мемориал в Кесарии

Политическая судьба, жизнь, карьера и Вейцмана, и Бен-Гуриона была судьбой, жизнью, карьерой сионистов Вейцмана и Бен-Гуриона. Никакой другой политики они не знали. Но Вейцман был не только политиком, но и учёным, вернее он сначала стал учёным, а потом ведущим политиком. Собственно его достижения в науке, позволившие ему заслужить авторитет, уважение и признание сначала в Великобритании, а потом и в других странах, и сделали его сначала одним из лидеров сионизма, отцом судьбоносной Декларации Бальфура, а потом его многолетним лидером.

Бен-Гурион был прежде всего партийным, профсоюзным деятелем и политиком, ставшим государственным деятелем. В отличие от Вейцмана, обеспечившего своими научными достижениями безбедное существование, Бен-Гурион, за исключением недолгого периода после алии, зарабатывал на жизнь сначала журналистикой, потом — политикой.

Но у них было общим главное: приверженность идеологии сионизма, приверженность не мечте, но задаче создания Еврейского государства. Хотя путь её решения они слишком часто видели по-иному.

***

Между Хайфой и Тель Авивом, сохранилось то, что осталось от древнего города, основанного финикийцами в IV в. до н. э., превращённого в начале I века н.э. царём Иудеи Иродом в Кесарию Палестинскую, названную так в честь Августа, а после смерти Ирода ставшую административным центром Римской провинции Иудея — развалины театра, дворца Ирода Великого и ипподрома. А рядом расположен совсем небольшой даже по израильским понятиям, пять с небольшим тысяч, городок Кесария. Он известен всему Израилю, как место, где расположены виллы сильных мира сего, в том числе и премьер-министра Нетанияху.

И ещё музеем Ралли. А рядом с музеем стоит памятник с бюстами тех, кому Израиль обязан тем, что он есть на карте мира. В центре — Герцль, за ним полукругом, по краям — два нееврея: Бальфур, и Трумэн, а в середине Бен-Гурион и Вейцман.

Основные источники:

1. Trial and Error: The Autobiography of Chaim Weizmann»

2. דוד בן־גוריו .2 1886—1973 עליזה גרינבאום

3. The impossible takes longer: the memoirs of Vera Weizmann, wife of Israel’s first President, as told to David Tutaev

 תום סגב, מדינה בכל מחיר — סיפור חייו של דוד בן-גוריון .4 (A State at Any Cost: The Life of David Ben-Gurion by Tom Segev)

תום סגב, ימי הכלניות — ארץ ישראל בתקופת המנדט .5

6. Микаэль Бар-Зохар БЕН-ГУРИОН

7. Nick Reynold. The War of the Zionist Giants. David Ben-Gurion and Chaim Weizmann

8. The Letters and Papers of Chaim Weizmann 1885-1952

מרדכי חיימוביץ. כמו משה רבנו. חיים ויצמן תרם לכינונה של מדינת ישראל מבלי ליהנות .9

10. חיים ויצמן — המנהיג שבחר בדרך הסינתזה עליזה גרינבאום

11.Rafael Medoff Chaim I. Waxman The A to Z of Zionism

12 .Сионистские конгрессы

13. Статьи на сайте «Заметки по еврейской истории»:

Сёма Давидович: МАЛЬЧИК ИЗ МОТЕЛЕ. Хаим Вейцман: российский еврей, британский поданный, лидер сионизма, «Старый Доктор
Сёма Давидович: ОДИН ИЗ ДЕСЯТИ. Пионеры Второй алии
Сёма Давидович «Чертой по карте»

Примечания: 

[1] Микаэль Бар-Зохар БЕН–ГУРИОН

[2]הספר הלבן  (1939)

[3] הישוב היהודי בארץ ישראל בימי מלחמת האולם השנייה        

[4] Моше Даян ДНЕВНИК СИНАЙСКОЙ КАМПАНИИ

[5] Цитируется по: Микаэль Бар-Зохар БЕН–ГУРИОН

[6] התנדבות היישוב לצבא הבריטי במלחמת העולם השנייה     

[7] Ashley Jackson The British Empire and the Second Word War

[8] The Letters and Papers of Chaim Weizmann 1885-1952

[9] См. Сёма Давидович: Еврейская Бригада британской армии Георга VI

[10] Stephen Samuel Wise, реформистский раввин и лидер американских сионистов, друг Рузвельта и его советник по еврейским делам, родился в Будапеште в 1874 году, скончался в Нью Йорке в 1949 году

[11] «The impossible takes longer: the memoirs of Vera Weizmann, wife of Israel’s first President, as told to David Tutaev»

[12] Biltmore Program

[13] לכינונה של מדינת ישראל מבלי ליהנות ממנה כמו משה רבינו, חיים ויצמן תרם  מרדכי חיימוביץ,

[14] 2 цитаты по: Микаэль Бар-Зохар БЕН–ГУРИОН

[15] Hayim Greenberg американско-еврейский философ, журналист и деятель рабочего сионизма, родился в Бессарабии в 1889 г., скончался в 1953 в НЙ.

[16] Цитируется по: Микаэль Бар-Зохар БЕН–ГУРИОН

[17] Nahum Goldmann, один из лидеров сионизма, родился в 1895году в Царстве Польском, с 1897 гола его семья переехала в Германию, изучал право, в ПМВ возглавлял Еврейский отдел МИДа и стремился заинтересовать германское правительство в создании еврейского национального очага в Палестине, в 1946 год совместно со Стефаном Вайзом создал Всемирный Еврейский Конгресс, в начале ВМВ переехал в США, 1948–56 гг. — Председателя Исполкома СО, 1956–68 гг. — Президент ВСО, скончался в 1982 г. в Германии. 

[18] Цитируется по: מדינה בכל מחיר — סיפור חייו של דוד בן-גוריון תום סגב  (A State at Any Cost: The Life of David Ben-Gurion by Tom Segev)

[19] 2 цитаты по: Микаэль Бар-Зохар БЕН–ГУРИОН

[20] דוד בן־גוריו 1886—1973 עלנזה גרינבאום  

[21] Там же

[22] Там же

[23] Там же

[24] Там же.

[25] The Letters and Papers of Chaim Weizmann 1885-1952

[26]  דוד בן־גוריו 1886—1973 עליזה גרינבאום  

[27] Jonna Saidel Yitzhak Shamir: Why we killed Lord Moyne

[28] Цитируется по: Michael J Cohen, PALESTINE TO ISRAEL…

^[29] Операция «Сезон») הסֶזוֹןфранцузское «la saison de chasse» — сезон охоты) — операция, проводившаяся Хаганой по приказу руководства ишува против Эцеля (ЛЕХИ, осуществившая убийство Мойна, согласилась приостановить террор и выполняла своё обещание). C декабря 1944 по февраль 1945 г. людей Эцеля увольняли с работы, заключали в импровизированные тюрьмы, 100 членов ЭЦЕЛя было схвачено и передано англичанам, им были также переданы адреса членов ЭЦЕЛя, что привело к их арестам Англичане, правда, жаловались, что в списки включали кроме террористов и политических противников, а начальник палестинской полиции утверждал, что Еврейское Агентство не было до конца искренно и дозировало передаваемую информацию. Всего было задержано несколько сот человек, которых англичане выслали в Эритрею. Бегин отказался прекратить террор, но во избежание гражданской войны запретил борьбу с Хаганой. В Ишуве росло недовольство операцией и в марте 1945 г. операцию прекратили.

[30]  דוד בן־גוריו 1886—1973 עליזה גרינבאום  

[31] Там же

[32] Микаэль Бар-Зохар БЕН–ГУРИОН

[33] The Letters and Papers of Chaim Weizmann 1885-1952

[34]  דוד בן־גוריו 1886—1973 עליזה גרינבאום   

[35] Там же

[36] Движение еврейского сопротивления» создано в октябре 1945 г. Хаганой, Эцелем и Лехи. Соглашение предусматривало обязательное согласование всех военных операций. Действовало по июль 1946 г

[37] פיצוץ במלון המלך דוד

[38]  דוד בן־גוריו 1886–1973 עליזה גרינבאום   

[39] Цитируется по: The Letters and Papers of Chaim Weizmann 1885-1952

[40] Комиссия единогласно предложила впустить в Палестину 100,000 беженцев и отменить ограничения на продажу земли евреям, что означало отмену Белой книги, но о государстве сказано не было. Несмотря на обещание, правительство отказалось выполнить рекомендации, заявив, что это потребует дополнительных войск и денег, а американцы их предоставить готовы не были.

[41] Ричард Кроссман (Richard Crossman,1907-1974) — британский государственный деятель, председатель Лейбористской партии (1960–1961), министр здравоохранения и социальных служб (1968–1970)

[42] Цитируется по: חיים ויצמן — המנהיג שבחר בדרך הסינתזה עליזה גרינבאום

[43]עלייה ב  — нелегальная алия в обход властей Мандата 1933–1948 годы.

[44]  דוד בן־גוריו 1886—1973 עליזה גרינבאום 

[45] מדינה בכל מחיר — סיפור חייו של דוד בן-גוריון תום סגב (A State at Any Cost: The Life of

David Ben-Gurion by Tom Segev)

[46] Цитируется по: The Letters and Papers of Chaim Weizmann 1885-1952

[47] Там же

[48] Там же

[49] הקונגרס הציוני העולמי ה — 22

[50] Лондонская конференция сентябрь 1946–февраль 1947 года, была организована британским правительством для определения будущего Палестины и окончания Мандата. Приглашения получили правительства стран-членов Лиги арабских государств, Еврейское агентство и Национальный арабский комитет. Ни Агентство, ни палестинские арабы приглашение не приняли. В начале октября конференция была прервана и возобновилась в январе 1947 года уже с участием палестинских арабов. После провала конференции Бевин объявил, что Великобритания не может решить проблему и передаёт ее в ООН.

[51] הקונגרס הציוני העולמי ה-22

[52] Микаэль Бар-Зохар БЕН–ГУРИОН

[53] Lord Chancellor memorandum Feb.14.1947. Цитируется по: מדינה בכל מחיר — סיפור חייו של דוד בן-גוריון תום סגב (A State at Any Cost: The Life of  David Ben-Gurion by Tom Segev)

[54] 2 цитаты по: Том Сегев ימי הכלניות — ארץ ישראל בתקופת המנדט, תום שגב

[55] UNSCOP (United Nations Special Committee on Palestine, Специальный комитет ООН по Палестине) был создан 15 мая 1947 года по просьбе Великобритании к Генассамблее ООН «разработать рекомендации относительно будущего Палестины». Состоял из представителей 11 стран: Австралии, Канады, Чехословакии, Гватемалы, Индии, Ирана, Нидерландов, Перу, Швеции, Уругвая, Югославии. Большинство в 7 членов комиссии: Гватемала, Канада, Нидерланды, Перу, Уругвай, Чехословакия, Швеция, против 3: Иран, Индия, Югославия поддержало вариант раздела Палестины. (Австралия воздержалась).

[56] Национальный комитет (‏וַעַד לְאֻמִּי‏‎) — исполнительный орган Собрания депутатов (אסיפת הנבחרים‏‎ — Асефат ха-Нивхарим) Ишува в 1920-1948 годах. С 1928 года официально признан мандатными властями в качестве высшего исполнительного органа самоуправления в еврейском секторе. После основания Государства Израиль структура Ваад Леуми легла в основу правительства.

[57] The Letters and Papers of Chaim Weizmann 1885-1952

[58] Во время войны Вейцман встречался с вице-президентом Трумэном по вопросу производства синтетического каучука

[59] До того, как ООН обрела постоянное место на Манхэттене, она неоднократно меняла адреса, начиная с января 1946 года, когда в Лондоне открылась первая сессия ГенАссамблеи. Оттуда в марте 1946 года ООН перебралась в здание Хантер колледжа в Бронксе, Нью-Йорк, а в августе 1946 года обосновалась в одном из зданий компании «Сперри джайроскоп» в местечке Лейк-Саксесс, Lake Success, штат Нью-Йорк. Еще до переезда в Лейк-Саксесс несколько заседаний Совета Безопасности были проведены в гостинице «Хенри Хадсон» на Пятой авеню на Манхэттене.

[60] Цитируется по: Микаэль Бар-Зохар БЕН-ГУРИОН

[61] Эдвард «Эдди» Джейкобсон Edward «Eddie» Jacobson; 1891-1955, американский бизнесмен, родители были небогатыми еврейскими иммигрантами из Литвы

[62] Временный государственный совет מועצת המדינה הזמנית‏‎ — временный законодательный орган Израиля, действовавший в период провозглашения независимости до избрания Кнессета 1-го созыва в январе 1949 года. Начал действовать 12 апреля 1948 года под названием «Моэцет ха-Ам» ‏מועצת העם‏‎ —: «Народный совет» в рамках подготовки к провозглашению независимости государства Израиль. В его состав вошло 37 человек, представляющих все политические партии будущего Израиля, от ортодоксов до коммунистов. Из числа членов Совета было создано «Народное правление» מנהלת העם‏‎ — Минхелет хаАм — будущее временное правительство Израиля из 13 человек во главе с Бен-Гурионом.

[63] מדינה בכל מחיר — סיפור חייו של דוד בן-גוריון תום סגב A State at Any Cost: The Life of

David Ben-Gurion by Tom Segev)

[64] Цитируется по:  דוד בן־גוריו 1886—1973 עליזה גרינבאום 

[65] יוסי גולדשטיין «בן־גוריון, ביוגרפיה» Цитируется по:  דוד בן־גוריו 1886—1973 עליזה גרינבאום 

[66] בחירות 1949

[67]  דוד בן־גוריו 1886—1973 עליזה גרינבאום

[68] Цитируется по: Moshe Dayan, משה דיין, אבני דרך, אוטוביוגרפיה (MOSHE DAYAN, STORY OF MY LIFE)

[69] Великобритания признала Израиль де-факто 13 мая 1949 года, де-юре — 28 апреля 1950 года

[70] Сообщение Еврейского телеграфного агентства JTA от 3 октября 1948 года» Паспорта доктора и миссис Вейцман были переданы британскому консулу в Женеве вместе с сопроводительным письмом на имя министра внутренних дел Великобритании, в котором президент Израиля заявил, что для него большая честь иметь британский паспорт, но поскольку теперь он глава государства и возвращается домой, он должен отказаться от своего британского гражданства. В письме добавлено, что он гордится тем, что являлся гражданином Великобритании.

[71] לכינונה של מדינת ישראל מבלי ליהנות ממנה כמו משה רבינו, חיים ויצמן תרם מרדכי חיימוביץ,

[72] Иосиф Гедалия Клаузнер,יוסף גדליה קלוזנר 1874-1958, уроженец Литвы, еврейский историк и профессор литературы на иврите, кандидат в президенты в 1949 году, лауреат премии Израиля, двоюродный дедушка Амоса Оза.

[73] הבחירות לנשיאות ישראל (1949)

[74] לכינונה של מדינת ישראל מבלי ליהנות ממנה כמו משה רבינו, חיים ויצמן תרם מרדכי חיימוביץ,

[75] Dr. Dana Blander The Israeli Presidency: Unnecessary Institution or Vital Symbol?

[76] 75 years ago

[77]מרדכי חיימוביץ, כמו משה רבינו, חיים ויצמן תרם לכינונה של מדינת ישראל מבלי ליהנות ממנה

[78] Там же

[79] Цитируется по: מדינה בכל מחיר — סיפור חייו של דוד בן-גוריון תום סגב (A State at Any Cost: The Life of David Ben-Gurion by Tom Segev)

[80] Цитируется по:  דוד בן־גוריו 1886—1973 עליזה גרינבאום

[81] Микаэль Бар-Зохар БЕН-ГУРИОН

[82] Цитируется по: Микаэль Бар-Зохар БЕН-ГУРИОН

[83] Рост Бен Гуриона — 1.52 м., Вейцмана — около 1.75 м.

[84]  דוד בן־גוריו 1886—1973 עליזה גרינבאום   

[85] מדינה בכל מחיר — סיפור חייו של דוד בן-גוריון תום סגב (A State at Any Cost: The Life of

David Ben-Gurion by Tom Segev)

[86] Цитируется по:  דוד בן־גוריו 1886—1973 עליזה גרינבאום