ЗАМЕТКИ ПО ЕВРЕЙСКОЙ ИСТОРИИ

Подлая попытка переложить еврейские жертвы с гитлеровских плеч на сталинские — довольно типический отвратительный элемент  в идеологической методологии отрицателей от Холодной войны. Как будто на Сталине, в свою очередь пытавшемся переложить геноциидальные расстрелы польских офицеров на Гитлера, было недостаточно крови!

Павел Полян

И ВСЕ-ТАКИ ШЕСТЬ МИЛЛИОНОВ: СТАТИСТИКА И ДЕМОГРАФИЯ ХОЛОКОСТА

Из книги «Между Аушвицем и Бабьим яром. Размышления и исследования о Катастрофе»

(продолжение. Начало в № 1/2024 и сл.)

4.

Практически одновременно с публикацией статьи Ф.Ханкинса, в июне 1983 года, в тюбингенском издательстве «Grabert» вышла в свет книга Вальтера Н. Заннинга (Walter Sanning) «Исчезновение восточноевропейского еврейства»[1] (В 1985 году в издательстве Института пересмотра истории вышел ее английский перевод[2].) Вальтер Заннинг — это не фамилия, а псевдоним, принадлежащий Вильгельму Нидеррайтеру (Wilhelm Niederreiter), американскому ученому и бизнесмену немецкого происхождения, родившемуся в 1936 году в Бессарабии и переселившемуся во время войны в Ведлинген на Неккаре. Переехав в 1957 году в США и получив там высшее политологическое образование, он несколько лет преподавал экономику в университете Сиэтла, но в 1970 году вновь переехал в Германию[3].

Джон Циммерман назвал ее «самым изощренным из всех когда-либо написанных отрицаний»[4]. Впрямую в ней не говорится ни о Шоа, ни о конспирологии, ни даже о нацистах: Аушвиц не поминается, имеется обширный научный аппарат, в том числе десятки ссылок на «еврейские» источники!

Автор предисловия к книге, отрицательская звезда 1-й величины, Артур Р. Бутц, не скупился на похвалы:

«Книга Заннинга — результат многолетних тщательных изысканий, в ней использованы все последние новинки в технике и методике таких исследований. Все цифры были собраны и перепроверены, а сама книга написана на компьютере. Словом, она обещает стать итоговой в исследовании демографии еврейского населения Европы в период Второй мировой войны. С ее появлением все прочие исследования частного вопроса «Что произошло с “шестью миллионами”?» станут устаревшими и ненужными. Выводы автора не обрадуют господствующую школу сторонников «Холокоста». Этому капитальному труду, обещающему стать «решающим словом» в дискуссии о данном предмете на все последующие годы с позиций ревизиониста…»

Между автором книги и автором предисловия к ней — своеобразное распределение ролей. Заннинг, как, впрочем, и Ханкинс в своей статье, изо всех сил старается предстать перед читателем как вне— и надпартийный ученый, никак не связанный с отрицательской мишпухой, даже слово Холокост у него ни разу не встречается[5]. Бутц же все ставит на свое место — не то самой книге, не то его предисловию предпослан эпиграф из «Американского Еврейского ежегодника»: «…это не факт, что стоит принимать на веру неправдоподобные цифры из не слишком дружественного источника»[6]. Бутц нажимает на то, что у нацистов и сионистов была общая цель — массовое переселение, выталкивание европейских евреев вон из Европы, что «окончательное решение» для одних и «репатриация» для других — это, в сущности, одно и то же.[7]

Обеспечив книге правильный для ее понимания контекст, Бутц возвращается к ее содержанию:

«Эта книга — первое всеохватное и серьезное исследование передвижений еврейского населения, связанных со Второй мировой войной. <…> Ее исходные пункты не новы, зато новы та широта и глубина, с которыми написан этот труд. <…> Вывод из всего этого в том, что односторонние легенды, заставившие закостенеть любые мысли и соображения, возникающие в связи с еврейскими аспектами Второй мировой войны, получили еще один сокрушительный удар — один из многих за последнее время»[8].

Очень интересно: и что же за удар?

Тезис-удар Вальтера Заннинга заключается в том, что спор о количестве уничтоженных нацистами евреев бессмысленен, потому что большинство из европейских евреев вовсе не погибли — они живы! — или оставались в живых к концу войны! Они просто мигрировали, уехали из тех мест, где проживали, и если где их обижали и убивали, то уж во всяком случае не в «Великогермании», а  там, куда они уезжали, — то есть в Палестине и в Америке, но главным образом в СССР — в «Красной Империи», или в стране «за Железным занавесом», как он его поочередно называет[9].

Чувствуете, куда клонит автор? Ведь если доказать, что у нацистов в руках столько евреев и не было, сколько им вешают на душу, и что они существуют себе, живые и здоровые (а хоть бы и больные), где-нибудь в Бруклине, Хайфе или Биробиджане, то тогда весь конспирологический накат отрицателей — не бред, а правда, и отрицатели, Заннингом так ни разу и не названные, могут торжествовать не только свою легитимность, но и свою правоту, то есть победу.

Но как же это можно доказать?

Перед Заннингом, как и перед Ханкинсом, — крепкий и все тот же демографический орешек: перед войной в мире насчитывалось 16,7 млн евреев, после войны их оставалось 11,0 млн. Вот она, не дающая юдофобам и германофилам покоя «еврейская сказка» о том, что разница и есть Холокост, — и она же должна быть дезавуирована и опровергнута!

Ханкинс попытался сделать это, заходя через естественное движение, — и потерпел фиаско. Заннинг же стал рыть в той же норе совершенно другие  ходы — через миграцию! Подключение глобального миграционного подхода — это действительно новое слово в демографии Холокоста.

Для того, чтобы эта новая стратегия заработала и концы бы сошлись с концами, нужно, чтобы совпали одновременно три условия: минимально возможное количество евреев перед войной, максимально возможное после, а также своего рода «барсучья нора» — система миграционных ходов, по которым евреи во время войны или сразу после нее[10] могли бы быстро разбрестись по свету.

В качестве своего рода палочки-выручалочки Заннинг пытается употребить Польшу, поделенную, согласно пакту Молотова-Риббентропа, между двумя заклятыми соседями — Германией и СССР.

При этом сама по себе предвоенная польская статистика естественного движения Заннинга не могла не огорчить: вместо искомой убыли — однозначный прирост. Так, по переписи от 9 декабря 1931 года,  в Польше проживало 2 732,6 тыс. этнических евреев. На 1 сентября 1939 года, по экстраполированной оценке Статистического ежегодника, их насчитывалось 3 114 тыс. чел., а в действительности — даже больше: 3 250 тысяч (по данным И.Маркуса[11]) и 3 351 тысяч (по данным Англо-Американского Комитета европейского еврейства). Как видим, вместо того, чтобы, на радость отрицателям, сокращаться перед войной, польское еврейство изрядно выросло.

Почему выросло, Заннинг и сам знает:

«Если и есть одна восточноеврейская демографическая черта, на которой сходятся взгляды и национал-социалистов, и сионистов, то это, несомненно, способность быстро размножаться. Но если одни видели в этом угрозу, то другие находили в ней источник надежды»[12].

Причина этого, по убеждению Заннинга, проста — в низкой смертности как результате опережающего демографического перехода еврейского населения по сравнению с другими этносами:

«В целом более высокий образовательный уровень позволили ему (еврейству. — П.П.), народу-гостю, уменьшить свою смертность и раньше, и быстрее, чем окружающие народы-хозяева».

Убедившись в том, что на естественном движении многого не достичь, Заннинг полностью переключается на механическое.

«Хотя известное всем переселение из Германии и Австрии, так же как и эмиграция в Палестину были учтены, но без внимания оставалось еще более многочисленное перемещение евреев из Восточной Европы! А о том, что Соединенные Штаты приняли более 400 тыс. еврейских беженцев и эмигрантов, стало известно только в 1943 году — из материалов одного неприметного слушания одной из комиссий Палаты представителей в Конгрессе. В то время, как новое еврейское население находило самое скромное отражение в статистике принимавших их стран, эмиграция из Восточной Европы осталась и вовсе почти не замеченной.

Это влекло за собой серьезные последствия при определении общего числа послевоенного еврейского населения, как и количества пропавших без вести, поскольку принимавшие евреев страны «официально» для довоенного и послевоенного времени показывали меньше евреев, чем в действительности их имели, а для оставленных евреями восточно-европейских стран были приняты цифры, более чем на 800 тыс. превышающие реальные! Наши специальные исследования, посвященные а) еврейству в странах, оккупированных немцами и б) восточно-европейскому еврейству, позволяют назвать для нетто-эмиграции в довоенное и военное  время, самое меньшее, 1.121 тысяч чел. (См. табл.18). Поскольку степень неточности данных по отдельным странам  весьма велика, то вполне вероятно, что в этой цифре учтено и естественная убыль населения.

В седьмой главе[13] были «найдены» 1.059.000 евреев, которые бежали до или во время войны, возможно, в следующие страны — Палестину, Соединенные Штаты, Канаду, Австралию, Англию, Южную Африку, Францию и еще в семь латиноамериканских стран. Кроме них были еще несколько стран, которые тоже приняли по нескольку тысяч человек.

Одновременно можно увидеть, что число бежавших  евреев и число евреев, принятых в других странах до или во время войны примерно уравновешивают друг друга и этим лишний раз себя подтверждают»[14]

Итак, у В.Заннинга в наличии великолепное селективное зрение: более миллиона евреев, — пишет он, — покинули Европу перед войной, и еще около полумиллиона уже и так находились в тех европейских странах, которые никогда не были под немецким сапогом. Он напрягает зрение и обнаруживает сильную (400-500 тыс. чел.!) эмиграцию польских евреев в США в 1930-е гг.[15] Еще одно усилие, и глаза закрываются, — а из поля зрения выскользает весьма солидный источник: согласно официальной польской статистике, изданной в 1940 году, суммарное число евреев, эмигрировавших из Польши в 1931–1937 гг., составляло 109 716 чел.[16]

Другой «источник» Заннинга, правда, не удостоенный корректной ссылки: заявление помощника Госсекретаря США Брекенриджа Лонга (Breckenridge Long) на слушаниях одной из комиссий Палаты представителей в Конгрессе в 1943 году. Лонг сказал, что большинство из 580 тыс. беженцев в США за время, начиная с 1933 года, были евреями[17]. Слово «большинство» Заннинг квалифицировал как 70 % и получил объем еврейской иммиграции из Польши в США, равный 409 тыс. чел. А о таком пустяке как последовавшее вскоре дезавуирование этой цифры самим Лонгом, уточнившим, что речь идет о 580 тысячах выписанных виз, а не въехавших людей, Заннинг не упоминает (как и о том, что слушания были посвящены не одной Польше, а всей Восточной Европе, тогда как сама по себе «польская квота» в США составляла 6 524 чел. — негусто)[18].

Лежащий же на поверхности источник сведений именно о Польше — многократно упоминаемый Заннингом «Американский Еврейский ежегодник» — в памяти как-то не всплыл: а ведь публиковавшиеся в нем в порядке ежегодной отчетности цифры говорят, в сумме, лишь о 9 300 польско-еврейских иммигрантах за 1933-1943 гг., то есть лишь о нескольких сотнях эмигрантов в год.[19]

Но не зря он напрягал зрение и вглядывался в миграционные потоки. Из указанных 3 114 тысяч польских евреев, он взял и вычел сразу 550 тыс., которые, по Заннингу, в основном, эмигрировали в послепереписной период, и «оставил» Польшу накануне войны всего лишь с 2 644 тысячами евреев (при приблизительно 3,2-3,3 миллионах на самом деле!). Иначе, как шулерством подобные манипуляции не назовешь!

Все это в предвоенное, но все еще в мирное время.

После нападения Германии на Польшу 1 сентября 1939 года множество мирных польских граждан — преимущественно евреев[20]— бросили свои насиженные места и бежали от немцев на «спасительный» восток, в сторону СССР. Но 17 сентября в Польшу навстречу вермахту вступила и Красная Армия. В результате беженцы оказались в руках не у первого друга-соседа, а у второго врага-агрессора. В этих изменившихся обстоятельствах часть беженцев сделала свой выбор не в пользу СССР и подала заявления на эвакуацию в немецкую зону, благо оба агрессора заключили друг с другом осенью 1939 года соглашение об обоюдной эвакуации некоторых групп населения[21].

По территориям, на которые распалась Польша, еврейское население, по Заннингу, распределилось так: 3/5 досталось Германии и 2/5 СССР, только рассчитаны эти доли не от 2 644, а от 3 114 тыс. чел. В частности, под немецким контролем проживали 1 901 тыс. чел., из них 632 тыс. на землях, административно присоединенных к Германии, и 1 269 тысяч в Генерал-Губернаторстве. СССР же «досталось» 1213 тыс. чел.[22] Другое дело, что еще с 1 сентября наметился устойчивый поток еврейских беженцев из западных польских земель на Восток (в СССР) и, отчасти, на Юг (в Румынию). Легко можно себе представить, что немцы с удовольствием разрешили бы всем польским евреям «бежать» от себя и уж никак не препятствовали бы движению евреев на Восток. но заковыка была в том, что советская сторона вовсе не горела желанием заполучить сотни тысяч новых евреев и, как правило, заворачивала их обратно.

Не так известно предложение немецкой стороны существенно расширить масштабы этой «дружеской сделки» по обмену ненужного населения на нужное. В начале 1940 года берлинский и венский офисы Центрального управления по еврейской эмиграции, возглавлявшиеся, соответственно, А. Эйхманом и, предположительно, А.Шталекером или А.Брунером, обратились к советскому правительству с просьбой принять в СССР, в частности, в Еврейскую автономную область или на Западную Украину, около 1,8 млн польских евреев и, в придачу, еще 350 — 400 тыс. немецких евреев из самого Рейха[23]. Надо полагать, что это соответствовало актуальным представлениям немецкого руководства о решении еврейского вопроса в Германии и Польше.

СССР тогда отказался, причем по сугубо формальным причинам, сославшись на то, что в советско-германском соглашении предусматривались обмены только немцами, украинцами, белорусами и русинами. Истинные мотивы отказа лежали, скорее, в другом —  в патологической шпиономании сталинского режима и в самих колоссальных масштабах предложенной иммиграции.

Суммарное же количество западно-польских евреев, так или иначе, но сумевших перебраться в СССР, за вычетом тех из них, кто, вкусив советской реальности, решил вернуться и вернулся (себе на погибель!) в немецкую зону, составило около 250, самое большее — 300 тыс. чел.[24]

Заннинга это не смущает, и он, конечно, не преминул воспользоваться столь удобным моментом для «списания» на СССР еще одной дополнительной порции польского еврейства. Какой именно? В 750 тыс. человек! При этом он основывался на единичных оценках частных лиц и игнорировал все другие, куда более достоверные.

Итого, вместе с беженцами, Советский Союз получил, таким образом, под свою юрисдикцию около 1,5 млн польских евреев.[25] Кроме того, на аннексированных в 1940 году территориях проживали: в Литве (без Вильнюсского края) — 150 тыс., в Латвии — 95 тыс., в Эстонии — 5 тыс., в Бессарабии и Северной Буковине — 325 тыс. евреев.

10 ноября 1939 года Постановлением СНК СССР № 1855/486 была создана советская комиссия под председательством Л.П. Берия по вопросу учета и трудового использования беженцев как рабочей силы, которой поручались также вопросы «обратной эвакуации» (то есть выдворению в Германию) неблагонадежных или нетрудоспособных беженцев. Около 25 тыс. отказались принять советское гражданство и решительно потребовали отправки в Палестину или западноевропейские страны: таких немедленно эвакуировали обратно, а некоторых из них арестовывали.

Другая часть приняла гражданство и даже завербовалась на работы вглубь СССР, но большинство попыталось осесть и закрепиться на новой советской и бывшей польской земле. Еще задолго до того, как это стало фактически возможно, комиссия запланировала депортацию беженцев на восток. 2 марта 1940 года была представлена и 10 апреля утверждена СНК инструкция НКВД, регламентировавшая самый порядок их депортации. Соответствующий контингент заранее получил наименование “спецпереселенцы-беженцы”. Их, в отличие от «осадников» и членов их семей[26], рассматривали не как заклятых врагов советской власти, а как “интернированных эмигрантов”.

Однако с реализацией этого замысла пришлось повременить до середины лета: любые резкие движения были возможны только после 5 июня 1940 года — даты отъезда из СССР последней из немецких комиссий[27]. Собственно депортация спецпереселенцев-беженцев состоялась 29 июня 1940 года: она затронула, по разным оценкам, от 77 до 90 тыс. чел., направленных в спецпоселки на севере и востоке СССР — для использования, главным образом, на лесоразработках.

Вместе с тем большинство беженцев до войны были мелкими ремесленниками и торговцами, врачами и т.д.

«Стремление портных, сапожников, часовых дел мастеров, парикмахеров и др. быть использованными по специальности, полностью удовлетворить в пределах их расселения не представляется возможным. Поэтому приходится людей этих профессий (избыточную часть) осваивать на лесе»[28]

Экономическую эффективность «освоения портных на лесе» можно было бы поставить под сомнение с самого начала. Не менее 85-90 % (или порядка 70-80 тыс. чел.) из них были евреями, и тут нельзя не отметить того, что казавшийся им столь огорчительным отказ немцев в приеме и отвратительная действительность советской депортации — спасли большинству из них жизнь[29].

Это сейчас, когда открылись многие архивы, мы можем достаточно уверенно называть эти цифры —  70-80 тыс. евреев, депортированных на Восток СССР. А в 1980-е гг. простор для разного рода оценок был ничем не ограничен — их диапазон колебался от 50 тыс. до 0,5 и даже 1 млн чел.[30], а посередке — несколько оценок в 100-300 тыс. чел.  Надо ли говорить, что Заннинг из этого разнообразия в качестве «достоверных» выбрал именно полмиллиона с миллионом[31], потом взял их среднее арифметическое и далее уже «оперировал» с этой совершенно фантастической цифрой в 750 тыс. чел.!?..[32]

Перераспределение евреев между Германией и СССР в результате раздела Польши в 1939 году выглядит, по Заннингу, совершенно иначе, чем это было в действительности. Итоговая пропорция у него уже обратная: большинство — 1 776 тыс. чел., или 67,5 %, досталось советской власти, тогда как немцам — всего-навсего 857 тыс. чел. (32,5 %), из которых по-хорошему надо еще вычесть 100 тыс. тех, кто бежал не на Восток, а на Юг — в Румынию.

Суммарное же число этих еврейских беженцев из Польши в СССР или в советскую оккупационную зону составляет, по Заннингу, не меньше 600 тыс. чел. и не больше 1 млн чел. — интуитивно он назначает экспертную величину в 750 тыс. чел. Добавляя сюда евреев из других аннексированных частей Европы — стран Балтии и румынских Бессарабии с Северной Буковиной — Заннинг приходит к своему главному фокусу-покусу: с сентября 1939 и до середины 1940 гг. от 2 до 2,5 млн восточно-европейских евреев исчезли в Красной Империи и разделили судьбу проживавших там 3 млн советских евреев. Из указанных 5-5,5 млн советских евреев больше 1 млн погибли во время войны, но не от рук нацистов, а главным образом «как красноармейцы или как советские подневольные рабочие в сибирских трудовых и концентрационных лагерях» [33]. Ну до чего же удобная вещь — Холодная война: нет ничего, что нельзя было бы на нее списать! А про польских евреев, погибших в гетто или в лагерях уничтожения, можно тогда и не вспоминать…

Остается еще одно условие успеха — отыскать как можно больше евреев после войны! Что ж, Заннинг и здесь проявил недюжинную изобретательность в подборе «источников». Он, например, пишет:

«В “Израильском альманахе за 1958 — 1959 годы”,  издаваемом базирующейся в Иерусалиме Международной Сионистской организацией, имеется одно очень интересное  утверждение. Там можно прочесть, что в 1958 году живущие в Израиле 1,8 млн евреев составляли одну восьмую часть мирового еврейского населения. Это значит, что в соответствии с этим неподозрительным источником, в 1958 году на земле проживали 14,4 млн евреев»[34]

Это так же нелепо, как рассчитывать площадь Земли по заявлениям Хрущева о том, что на 1/6 части суши к 1980 году будет построен коммунизм. У Заннинга же это, увы, не нелепо, а лукаво: уж больно ему нравится цифра 14,4 млн евреев для 1958 года, но еще больше ему нравятся действия с дробями и цифрами, встреченными ими в корреспонденции журнала «Шпигель» или в приватном письме от ветерана Международного Еврейского Конгресса — еще бы: ведь они выводят его аж на 16,3 млн глобальных евреев в 1980 году, которые ему тоже «нравятся»![35]  Но в руках себя он все же удерживает: ведь иначе может получиться, что еврейское население за годы войны только что не увеличилось!

Поэтому он «успокаивается» на компромиссной цифре в 14,75 млн евреев, переживших войну (по еврейским данным, в изложении Заннинга,  — 11,7 млн, хотя ранее он приводил цифру в 11,0 млн чел.). Глобальными источниками этой 3-милионной разницы он называет, во-первых, СССР, во-вторых, другие европейские страны, оккупированные Германией, и, в третьих, США (перевесы, соответственно, в 2,3, в 1,3 и в 0,2 млн чел.). Вот на этом «основании» он утверждает, что «в рядах Красной Армии и в сибирских рабочих лагерях  погибло около одного миллиона евреев, этот аспект «современная» литература» целиком замалчивает».

Подлая попытка переложить еврейские жертвы с гитлеровских плеч на сталинские — довольно типический отвратительный элемент  в идеологической методологии отрицателей от Холодной войны. Как будто на Сталине, в свою очередь пытавшемся переложить геноциидальные расстрелы польских офицеров на Гитлера, было недостаточно крови!

Согласно Заннингу, перед началом Второй мировой войны в Европе (но без СССР и Прибалтики) проживало около 5 млн евреев, или на 1 млн меньше, чем это находит «Американский Еврейский ежегодник», учитывающий предвоенную эмиграцию из Германии, но не учитывающий, по Заннингу, 900-тысячную эмиграцию из Польши, Румынии и Чехословакии. Тем не менее, в 1941 году в зоне немецкого влияния все еще проживало 2847 тыс. евреев, а недостающие до 5 млн 2,2 млн следует искать в СССР, аннексировавшем восточные части Польши и часть Румынии. [36] С учетом 1 269 тыс. «пропавших без вести» — то есть евреев, попавших в военные потери, пропавших без вести в СССР, миграций и дефицита рождаемости, а также аннексии Закарпатской Украины в 1945 году, на этой территории после войны могдо бы проживать 2 712 тыс. евреев, а на самом деле проживало якобы 1 443 тыс. чел. Само по себе это не так уж и сильно отличается от еврейской оценки числа переживших Холокост для той же территории — 1 410 тыс. чел. «Разница — лишь в числе еврейских жертв, или, по Заннингу, «пропавших без вести»: сбросив 956 тыс. на не учтенную предвоенную миграцию и еще 2 847 тыс. на советскую власть (на которую, если Заннингу быть последовательным, никто ни в 1941 году, ни позже не нападал), он и получает свои 1269 тыс. чел. потерь, разложив их между Звападной и Восточной Европой (соответственно, 346 и 923 тыс. чел.). В целом это на 3.321 тыс. чел. меньше, чем оценка «Ежегодника» — 4590 тыс. еврейских жертв, без учета СССР и Прибалтики[37].

Сусекою, где Заннингу обязательно хочется еще поскрести, стали послевоенные миграции. Он напирает на то, что первые еврейские послевоенные учетные данные начинаются не с 1945, а с 1946 или даже с 1947 года. Сквозь эту одно-двухгодичную лазейку запросто могли проскользнуть толпы попрятавшихся во время войны и хорошо одетых евреев. Вот, например, Соединенные Штаты: в 1936 году — 4 771 тыс. евреев (учет Федерального Ведомства по проведению переписей), а в 1943 году — 5 199 тыс. чел. (данные Джойнта). Разница в 429 тыс. чел. без учета миграции была бы возможна только при годовом приросте в 14,5%[38].

Анализ Заннинга заканчивается чуть ли не на звеняще-торжествующей ноте:

«Вторая мировая война раз и навсегда уничтожила еврейство в Европе как важную и географически закрытую группу населения. На место Европы заступили теперь другие центры еврейского населения — США, Израиль и Советский Союз. Нужно исходить из того, что эти три страны объединяют сегодня 80% мирового еврейства. Никогда еще еврейское население не было так разбросано, как в настоящее время»![39]

Он пишет:

«Наш анализ не ставит перед собой цель проверить правдоподобие теории «Окончательного решения», он хочет определить размер и направление еврейских перемещений во время и после Второй мировой войны. Если показанная здесь динамика входит в противоречие с «современными» табу, то разобраться в этом — и есть задача «специалистов по новейшей истории»…»[40]

Но показанная им динамика входит в противоречие не с «табу», а с историко-демографическими фактами.

(продолжение следует)

Примечание

[1]  SANNING, Walther N. Die Auflösung des osteuropäischen Judentums. Mit einem Vorwort von Arthur R. Butz. Tübingen — Buenos Aires — Montevideo: Grabert-Verlag, 1983.

[2] Sanning, Walter N. The Dissolution of Eastern European Jewry. Institute for Historical Review, 1983.

[3] Псевдоним раскрыт в Интернете (в «Метапедии»). Поскольку сам автор продолжает и дальше пользоваться псевдонимом, то этого же будем придерживаться и мы.  Все же укажем, что он публикуется и под своей фамилией, например, статья «Выжженная земля. Советская экономическая война во Второй мировой войне. // Deutschland in Geschichte und Gegenwart 29(1) (1981), S. 18-21 См. также: http://www.vho.org/D/DGG/Niederreiter29_1.html

[4] ZIMMERMAN, John C. Holocaust  Denial: Demographics, Testimonies and Ideologies. Lanham * New York * Oxford: University Press of America, 2000. (предисловие).

[5] Зато для обозначения Германии при Гитлере он пользуется малоупотребительным, хотя исторически и корректным термином «Großes Reich».

[6] Вслед за Ханкинсом, Заннинг делает вид, что ежегодные публикации AJYB и ежегодные, на еврейский взгляд, изменения еврейского населения — суть одно и то же. 

[7] Этой общностью и объясняется та кооперативность, с которой, как он полагает, обе политические силы сотрудничали друг с другом в 1933–1939 гг. За годы войны сионисты прибрали к рукам как американский, так и советский истэблишмент (последний, как мерещится Бутцу, вплоть до 1948 года был проеврейским). И тут тоже образовался пусть снова противоестественный, но союз: обе страны хотели продолжить политику Гитлера, а за дирижерским пультом кто? — правильно, мировые сионисты. Им, ловкачам, удалось прибрать к рукам еще и ЮНРРА — международную организации по послевоенным перемещенным лицам во главе с нью-йоркскими  сионистами Гербертом Леманом и Фиореллой Ля Гуардия. Именно они прикрывали после войны нелегальные сами по себе потоки перемещенных лиц (ДиПи) в Палестину. Да и СССР со своей Еврейской республикой принял к себе ненароком немереное число евреев. Доказательства? Пожалуйста. Почему-то, начиная с 1943 года, иммиграционное ведомство США перестало фиксировать этническую принадлежность. СССР, правда, не перестал, но и тут стремление к уже заведомо заниженной статистике евреев более чем хорошо понятна.

[8] Butz, Arthur.. Vorwort // SANNING, Walther N. Die Auflösung des osteuropäischen Judentums. Tübingen — Buenos Aires — Montevideo: Grabert-Verlag, 1983. S.XIV–XV.

[9] Еще у Ханкинса эта тема была обозначена, но совершенно не разработана.

[10] А в некоторых случаях — и в довоенное время, как, например, в Польше, где последняя перед войной перепись проводилась только в 1931 г.

[11] См.: Marcus, Josef. Social and Political History of Jews in Poland, 1919-1939 (NY: 1983), P.173.

[12] SANNING, Walther N. Die Auflösung des osteuropäischen Judentums. Tübingen — Buenos Aires — Montevideo: Grabert-Verlag, 1983. S.3.

[13] Ее название: «Еврейская эмиграция после войны».

[14] SANNING, Walther N. Die Auflösung des osteuropäischen Judentums. Tübingen — Buenos Aires — Montevideo: Grabert-Verlag, 1983. S.Гл.8.

[15] «Источником» для Заннинга тут послужила работа Г.Грамля «Эмиграция немецких евреев между 1933 и 1939 гг.», где говорилось (ошибочно) о ежегодной эмиграции около 100 тыс. польских евреев в 1933–1937 гг. (см.: Graml H. Die Auswanderung der Juden aus Deutschland zwischen 1933 und 1939, в сб.: Institut für Zeitgeschichte (Hg.), Gutachten des Instituts für Zeitgeschichte, Bd. 1, München: IfZ, 1958, S. 80). Как отмечает Д.Циммерман, единственным источником, на который при этом опирается сам Грамль, является работа Марка Вишницера «Евреи в мире» (Wischnitzer, Mark. Die Juden an der Welt. Berlin, 1935), самый год издания которой говорит о ее нерелевантности в этом вопросе. У Вишницера речь идет о 1920-х гг., и, Грамль, возможно, не вполне точно его понял.

[16] См.: Tartakower, Arieh. Jewish Emigration from Poland in Post War Years, // Jewish Social Service  Quarterely. No.3. March 1940. P. 274–275.

[17] JHR (Winter 1984). Nr.5.  P.370.

[18] Davie, Maurice. Refugees in America. New-York, 1947. P.28 (этот источник указан Дж. Циммерманом).

[19] См. об этом у Д.Циммермана, получившего эту цифру путем анализа «Ежегодников» (ZIMMERMAN, John C. Holocaust  Denial: Demographics, Testimonies and Ideologies. Lanham * New York * Oxford: University Press of America, 2000. Chapter 1), а также на блоге у Дж.Харрисона.

[20] КОСТЫРЧЕНКО, Г.В. Тайная политика Сталина. Власть и антисемитизм. М. 2001. С. 186, 190.

[21] Хотя соглашение и действовало по принципу «восточные немцы в обмен на западных украинцев и белорусов», заявления принимались ото всех желающих, проживавших до 1 сентября по ту сторону демаркационной линии. Все первое полугодие 1940 года в Бресте, Владимире Волынском и Перемышле (с 13 мая — во Львове) работали три германские пропускные комиссии (Гурьянов, А. Введение. // Индекс репрессированных. Вып. XIV. Польские переселенцы в Архангельской области. Часть 1. М., 2003. Со ссылками на: ГАРФ. Ф. Р— 5446. Оп. 57. Д. 65. Л. 177; Ф. 9479. Оп. 1. Д. 57. Л. 40-50).

[22] Без учета польских евреев из Виленской области, что «достались» Литве. Всего, по оценке М.Альтшулера, их было 1292 тыс. чел.

[23] См. в главе «Недостающее звено в предыстории Холокоста.» в настоящем издании. О самом факте немецкого предложения свидетельствует единственно письмо начальника Всесоюзного Переселенческого комитета Е.М. Чекменева Молотову от 9 февраля 1940 года: «Переселенческим управлением при СНК СССР получены  два письма от Берлинского и Венского переселенческих бюро по вопросу организации переселения еврейского населения из Германии в СССР — конкретно в Биробиджанскую область и Западную Украину. По соглашению Правительства СССР с Германией об эвакуации населения, на территорию СССР эвакуируются лишь украинцы, белорусы, русины и русские. Считаем, что предложения указанных переселенческих бюро не могут быть приняты» (Костырченко Г.В. Тайная политика Сталина. Власть и антисемитизм. М. 2001. С. 189. Со ссылкой на: Российский Государственный архив социально-политическрй истории. Ф. 82. Оп. 2. Д. 489. Л. 1).

[24] См.: Robel. Gert. Sowjetunion. // Dimension des Völkermords… München, 1991, S.501-502.

(Wischitzer, Mark. To dwell in safety. The story of Jewish Migration since 1800. Philadelphuia, 1948. S.207 ff.). Последующие депортации бывших польских евреев вглубь СССР затронули, главным образом, беженцев (Weinryb. Polish Jews, S. 348).

[25] Всем им, включая беженцев, было предложено вступить до конца 1939 года в советское гражданство, но лишь немногие не отказались от этой чести и участи.

[26] Это различие в отношении закономерно отразилось и в том, что смертность среди осадников была в несколько раз выше, чем у беженцев (см.: Гурьянов, А. Э. Польские спецпереселенцы в СССР в 1940–1941 гг. // Гурьянов А.Э. (Сост.) Репрессии против поляков и польских граждан. / Исторические сборники «Мемориала». Вып. 1. М.  1997.).

[27] Гурьянов, А. Э. Польские спецпереселенцы в СССР в 1940–1941 гг. // Гурьянов А.Э. (Сост.) Репрессии против поляков и польских граждан. / Исторические сборники «Мемориала». Вып. 1. М.  1997. С. 120. Со ссылкой на: ГАРФ. Ф. Р-Р-9479. Оп. 1. Д. 57. Л. 40 — 41.

[28] Из письма М.В. Конрадова Л.П. Берии, 2-я половина августа 1940 г. (ГАРФ. Ф. Р-9479. Оп. 1. Д. 61. Л. 27-33). См. подробнее: ПОЛЯН, ПОБОЛЬ, 2005.

[29] За исключением польских евреев-военнослужащих, проживавших в западных, оккупированных немцами районах Польши и взятых в плен Красной Армией: вместе с другими военнопленными, по соглашению между СССР и Германией от 30.10.1939 года, они были обменены на польских военнопленных родом из восточных районов Польши (индивидуальные обращения к советским властям с просьбами не передавать их немцам советской стороной игнорировались).

[30] Ее сообщил, по личным впечатлениям, один очень эмоциональный раввин — Арон Петчинник.

[31] Заннинг, кстати, был единственным, кто сведения раввина воспринял «всерьез».

[32] Точно такая «методология» Заннинга прослеживается во всей его книге, в том числе там и тогда, где и когда, согласно исповедуемой концепции, евреев должно оставаться не как можно меньше, а как можно больше.

[33] SANNING, Walther N. Die Auflösung des osteuropäischen Judentums. Mit einem Vorwort von Arthur R. Butz. Tübingen — Buenos Aires — Montevideo: Grabert-Verlag, 1983. S.40–41.

[34] Sanning, Walther N. Die Auflösung des osteuropäischen Judentums. Tübingen — Buenos Aires — Montevideo: Grabert-Verlag, 1983.

[35] Впрочем, к подбору источников Заннинг относится не лучше и не хуже, чем прочие отрицатели.

[36] Sanning, Walther N. Die Auflösung des osteuropäischen Judentums. Mit einem Vorwort von Arthur R. Butz. Tübingen — Buenos Aires — Montevideo: Grabert-Verlag, 1983. S.204.

[37] AJYB. 1947. Vol.49. P. 740.

[38] SANNING, Walther N. Die Auflösung des osteuropäischen Judentums. Mit einem Vorwort von Arthur R. Butz. Tübingen — Buenos Aires — Montevideo: Grabert-Verlag, 1983. P.210–220.

[39] SANNING, Sanning, Walther N. Die Auflösung des osteuropäischen Judentums. Mit einem Vorwort von Arthur R. Butz. Tübingen — Buenos Aires — Montevideo: Grabert-Verlag, 1983. Заключение.

[40] SANNING, Sanning, Walther N. Die Auflösung des osteuropäischen Judentums. Mit einem Vorwort von Arthur R. Butz. Tübingen — Buenos Aires — Montevideo: Grabert-Verlag, 1983. Заключение.